Необычайное путешествие - [22]

Вася увидел, что они находятся в большом подземном гроте с черневшим в глубине зеркалом небольшого озера, образовавшегося от стока воды. Яркий свет факела отразился в его смоляно-черной поверхности, радужными искрами преломился в огромных кристаллах горного хрусталя, свисавшего красивыми щетками со стен подземного зала.

Высоко под сводами послышался мягкий шелест, и большие летучие мыши налетели на людей. Бешено лая, Дозор старался подпрыгивать как можно выше, пытаясь схватить странных зверьков.

Защищая голову руками, старик и его спутники торопливо шли дальше, минуя целую вереницу зал подземного дворца. Наконец, они остановились.

— Здесь! — сказал старик.

Вася изумленно вытаращил глаза. Перед ним был целый склад медвежьих черепов. Каждый череп был аккуратно вложен в углубление стены, явно искусственного происхождения. Над каждым черепом был начертан потемневший от времени знак, сделанный, видимо, кровью. Ни один знак не повторялся дважды. Весь пол пещеры был покрыт костями животных, среди которых Вася заметил несколько и человеческих полуразрушенных скелетов. Мальчик перевел на старика вопрошающий взгляд.

— Это наши тотемы, — сказал старейший. — Ты видишь головы зверей, которые в течение долгого, долгого времени отдавали свое мясо нашему роду. Священные знаки над ними — имена великих охотников, которые погибли от зубов и когтей зверя.

— Ага! Значит, это охотничьи трофеи, — догадался Вася.

— А как же эти звери отдавали свое мясо вашему роду? — спросил он, стараясь подражать оборотам речи старейшего.

— Охотник приходил сюда со старейшим в роде и чертил на стене священный знак, — ответил старик, видимо, удивляясь, что Вася не знает такой простой вещи. Тогда к нему выходил зверь, и охотник уговаривал его накормить род. Иногда зверь соглашался, иногда нет. И тогда умирал охотник. Теперь ты должен начертить священный знак на этой скале.

Вася всмотрелся. Большая часть скалы была покрыта множеством изображений какого-то четвероногого. Эти рисунки напоминали детскую мазню, но все же в них можно было признать изображение животного. Очевидно, художник наносил рисунки просто пальцем, макая их в черную, красную и белую краски.

«Ну, если дело только в этом, — обрадовался про себя мальчик, — то я смогу нарисовать и получше. Но где взять краску?»

Один из охотников, вся грудь которого была покрыта страшными шрамами от когтей зверя, как будто угадав затруднение Васи, вытащил из-за своего мехового пояса маленькую мозговую кость с растертой в ней краской.

Вася обмакнул в нее палец и, поднявшись на цыпочки, занялся рисованием, стараясь подражать рисункам, находящимся у него перед глазами. Закончив свою работу, он отошел в сторонку, критически осмотрел свое творение и, ожидая одобрения, горделиво потупился. Но охотники молчали, как будто ожидая еще чего-то.

«Наверное, я что-то не так сделал», — подумал Вася и вопросительно взглянул на старика.

— Ты только вызвал дух великого зверя, — сказал старейший. — Теперь надо его убить.

«Фу! Как это я забыл! — чуть не воскликнул вслух мальчик. — Ведь я же читал про колдовские обряды первобытных людей. Они верили, то есть, верят, что для удачной охоты надо пронзить копьем изображение зверя. Сделаю это. Авось, они ободрятся».

И, взяв из рук охотника копье, Вася острием наконечника перечеркнул свой рисунок.

Неистовый, хриплый лай Дозора, слившийся с диким ревом какого-то зверя, оглушил мальчика. В испуге он обернулся. Откуда-то из бокового хода, преследуемый собакой, появился большой косматый медведь. Увидя людей, он поднялся на дыбы. Злобно сверкали налитые кровью маленькие глазки. С морды клочьями падала пена. Вася почувствовал, что у него похолодело в животе. Мощным ударом лапы медведь отбросил Дозора с такой силой, что пес, перекувыркнувшись через голову, отлетел как мяч к стене пещеры и, стукнувшись об нее, жалобно заскулил.

Медведь приближался к людям. Рычащая косматая морда была уже так близко, что мальчик ощущал горячее, шумное дыхание зверя. Однако тот медлил. Его глаза были устремлены на горящую в руках охотника сосновую ветку.

— Огонь! Все звери боятся огня!

Вася схватил сразу две большие сосновые лапы, торопливо прижег их и, зажмурясь, ткнул почти в самую морду зверя. Страшно рявкнув, зверь отступил.

— Ага! Не нравится! — воскликнул Вася, сразу ободрившись. — Наступайте, дяденьки! Жгите его хорошенько!!!

Не столько слова, сколько пример, поданный мальчиком, возымел свое действие. Охотники хлестали горящими ветками обезумевшего медведя, и в его рычании уже звучала не столько ярость, сколько страх. Сразу в нескольких местах задымилась его длинная шерсть. Медведь метался по пещере, преследуемый осмелевшими, почуявшими желанную добычу охотниками.

Ловко прицелившись, охотник с грудью, изуродованной шрамами, воткнул копье в глаз зверя. Окривевшее животное бросилось на него и ударом лапы сорвало с его головы часть кожи, вместе с ухом и волосами.

Обливаясь кровью, раненый медведь, шатаясь, сделал несколько шагов в сторону и упал. Охотники, забыв свой первоначальный, почти суеверный страх, наносили зверю меткие удары копьями, бросали большими камнями, ловко увертываясь от ответных бросков медведя.