Нэнси Дрю. Проклятие - [55]

Люди невольно поморщились и заерзали в своих креслах.

– Спасибо, что пришли, – продолжил Макгиннис. – Знаю, вас всех очень тревожат недавние события и приближающийся праздник в честь Именин города.

– Отмените Именины! – потребовал кто-то с задних рядов, и зал тут же наполнился возмущенным улюлюканьем.

Трудно было понять, против чего возражают горожане: то ли им не хочется, чтобы праздник состоялся, то ли их возмутило предложение его отменить. Пускай никто и не говорил о таинственном проклятии, народ едва ли оставит без внимания жуткое послание, которое подкинули Лене, когда пропала Дейзи.

– Понимаю, сейчас очень сложно бороться с эмоциями… – начала мэр Джонсон.

Голос у нее был выдержанный, по-королевски спокойный, точно она впитала эмоциональный накал, царящий в зале, и снизила его градус до более выносимого уровня.

– Наши дети в опасности! И неизвестно, кто станет следующей жертвой! – крикнула маленькая невзрачная женщина, сидящая в нескольких рядах от меня.

Я не раз видела ее в школе – она была казначеем родительского комитета. Ее дочка – такая же невзрачная – училась в девятом классе, она заняла первое место на научной ярмарке с каким-то проектом, связанным с осмосом и солнечной энергией.

Мать Дейзи побледнела как мел. А отец ударил кулаком по столу с такой силой, что ему позавидовал бы даже заправский судья.

– Наша дочь пропала! – проревел он.

– И наша тоже… – добавила мать Мелани дрожащим от рыданий голосом. – Но что-то никто и не подумал созвать срочное собрание в мэрии, пока не исчезла наследница семьи отцов-основателей!

Шум толпы только нарастал, стремительно приближаясь к апогею. Откуда-то сзади прилетел большой бумажный ком – видимо, программка сегодняшней встречи. Мама крепче сжала мою руку, а я опустила голову ей на плечо, радуясь, что она рядом.

Госпожа Джонсон поднялась со своего места. Теперь на ее лице застыло напряженное выражение. Она вытянула руку, призывая горожан к тишине.

– Прошу вас, тише, – сказала она. – Понимаю, всем сейчас тяжело. – Она перевела взгляд на родителей Мелани и Дейзи. – Но я уверяю вас, мы непременно найдем ваших дочерей. Обеих.

– Мэр попросила меня еще раз четко изложить все детали, известные нам к этому часу. Произошли следующие события, которые, как мы полагаем, тесно связаны друг с другом, – начал шеф Макгиннис.

Человеком он был довольно хладнокровным (разве что иногда не сдерживал раздражения), но в присутствии такого количества убитых горем родителей явно хотел говорить помягче.

– Во-первых, в одно из школьных окон врезалась птица с угрожающей запиской в клюве. Ученики сперва решили, что это просто чей-то розыгрыш…

Несмотря на то, что зал был забит под завязку, я все равно поймала на себе взгляд шефа полиции. Он прожег меня, точно муравьишку – солнечный луч, многократно усиленный лупой.

– По этой причине нам не сразу сообщили о произошедшем.

Зал огласили возмущенные крики, а мне снова стало мучительно стыдно.

– Затем был испорчен шкафчик Дейзи Дьюитт, а следом произошел погром в редакции газеты «Первая полоса». Впоследствии виновник обоих происшествий был обнаружен – выяснилось, что одна из учениц школы «Кин» решила так пошутить. Ее не взяли участвовать в праздничной постановке, и она затаила обиду.

По залу пронесся взволнованный шепоток, но его тут же заглушил громкий смех. Мне вдруг стало очень обидно за Кэролайн, которая тоже была где-то в зале. Пускай Макгиннис и не назвал ее по имени, едва ли среди горожан нашелся бы хоть один человек, не понявший, о ком он говорит. Сейчас Кэролайн, наверное, испытывает страшное унижение.

– Однако сразу же после инцидента со шкафчиком поступило сообщение об исчезновении Мелани Форест. А затем – о том, что пропала и Дейзи Дьюитт. В шкафчике ее подруги была найдена записка с угрозой, а впоследствии мы обнаружили послание с точно таким же содержанием у Дейзи в кошельке, который лежал у нее в шкафчике.

Еще одна записка? Я нетерпеливо вытянула шею. На проекторе, висевшем за спиной шефа, показали две фотографии: на одной виднелась записка, найденная Леной, а на второй – та, которую достали из кошелька Дейзи. Кошелек был от Кейт Спейд, красного цвета, и на нем темнело пятнышко – однажды Дейзи взяла в кофейне латте с собой, но крышечка оказалась сломанной, и напиток пролился на на аксессуар. Как она ни старалась его оттереть, сколько бы чистящих средств ни покупала – у нее так ничего и не вышло. Кошелек лежал на столе рядом с прозрачным пакетиком для улик, в котором была точно такая же записка, как и на соседнем снимке.

К горлу моему подкатил ком, а лицо обдало жаром. Я и не подумала о том, что шеф полиции может обыскать шкафчик Дейзи, хотя это было по меньшей мере логично, и меньше всего на свете ожидала увидеть на собрании такие вот снимки. А ведь последние лет пять, если не больше, я каждый день, пускай и мельком, видела у Дейзи этот самый кошелек… Теперь от одного взгляда на него становилось жутко.

Мама, кажется, прочла мои мысли – это у нее всегда хорошо получалось – и успокаивающе погладила меня по спине.

– И наконец, – продолжил Макгиннис, – незадолго до того, как стало известно об исчезновении Дейзи, нам поступило сообщение о еще одном акте вандализма, связанном с Именинами города. На этот раз все случилось на ярмарочной площади, – пояснил он и снова посмотрел на меня – на этот раз куда спокойнее.