Ненависть - [34]

Апполинарий возвращался домой после вечерней лекции в институте. До дома рукой подать, надо только перейти через проезжую часть и свернуть во двор. Апполинарий останавливается на пешеходном переходе, пропуская спешащие автомобили. Вообще-то остановиться и пропустить надо им, но Апполинарий предпочитал поступать наоборот — мало ли «джигитов» или просто нетрезвых придурков за рулем! Скромный серый «форд» притормаживает, распахивается дверь, слышен знакомый голос:

— Прошу вас, Апполинарий Павлович!

Колышев не раздумывая «плюхается» на переднее сиденье и тут же спохватывается — зачем он садится в чужую машину, дурак что ли? Проклятая интеллигентская уступчивость, мать ее!

— Да в чем дело!? — запоздало возмущается Апполинарий.

— Что с вами, господин Колышев? — раздается знакомый голос капитана Пятницкого. — Уже не узнаете?

— А, это вы … да, задумался, — скривился Апполинарий.

Стало жутко неудобно и Колышев почувствовал, что краснеет. Озлившись еще больше, грубо спрашивает:

— Чего надо?

— Да, в общем-то, ничего. Просто хочу передать кое-какие бумаги. Ну и выразить … э-э … восхищение вашей работой, — вкрадчиво отвечает Пятницкий.

— Что еще за бумаги? И какой моей работой вы восхищаетесь? Ознакомились с моими публикациями в Палюдариум. ру? — сухо осведомился Апполинарий.

— Э-э. нет, этот научный журнал я не читал. Не знал, что вы в нем публикуетесь, но теперь обязательно ознакомлюсь. Я имею в виду другую работу. Позавчера в вашем дворе спалили вагончик строителей. Заживо сгорело шестнадцать гастарбайтеров. Это событие вызвало шок, начался массовый отъезд жителей азиатских республик в родные пенаты.

— Гастеры разбегаются? — грубо уточняет Апполинарий. — Это хорошо. А причем здесь я?

— Вагончик загорелся сам? — иронично спрашивает капитан.

— Понятия не имею, — отрезал Апполинарий. — Во всяком случае, не от моих рук. Разумеется, и строительство, и азиаты меня раздражали, но это можно сказать обо всех жителях нашего дома да и, пожалуй, всего микрорайона.

Апполинарий посмотрел в окно. Мимо идет симпатичная девушка в коротком пальто, высокие сапоги на шпильке плотно обтягивают икры, волосы рассыпаны по плечам. Апполинарий подчеркнуто внимательно разглядывает красотку, давая понять недалекому «менту», что разговор пора заканчивать.

— Да? Хм, ну что ж, вы правы. А вам не любопытно узнать, как все произошло?

— Ну, рассказывайте… — пожимает плечами Апполинарий.

— Преступник — или преступники! — использовали зажигательную смесь, известную как супернапалм. Это когда в обычный напалм добавляют полистирол и некоторые щелочные металлы. Такая смесь прилипает даже к мокрой поверхности и способна самовоспламеняться от соприкосновения со снегом или водой. Тушить традиционным способом, то есть водой — ну, это как бензина добавить. Температура горения превышает тысячу градусов по Цельсию. Прожигает танковую броню. Изготовить такое зелье в домашних условиях трудно, необходимо оборудование, компоненты и — главное! — знания. Преступник человек образованный. Так вот, вагончик подожгли двумя бутылками с супернапалмом. Жидкость мгновенно воспламенилась и заживо сгорели все, кто был внутри. От самого вагончика тоже мало что осталось — супернапалм сжег почти все, железная рама и колесные оси выглядят так, словно их инопланетные термиты сгрызли. Следов преступник не оставил, свидетелей тоже нет, следствие зашло в тупик и нескоро из него выберется. Если выберется вообще! — усмехнулся Пятницкий.

Апполинарий пожимает плечами:

— Ну, азиатам туда и дорога. У себя дома пусть строительством занимаются. Следователю сочувствую — работенка предстоит нелегкая. А о пожаре я, разумеется, знаю — стройка-то почти в моем дворе. Но к пожару не имею никакого отношения, уверяю вас!

— Да-да, разумеется, сей акт вопиющей жестокости не ваших рук дело, — закивал Пятницкий и даже лицо делает эдакое преувеличенно возмущенное.

— Капитан, я еще раз вам повторяю — это не я! — восклицает Апполинарий.

— Конечно-конечно, господин Колышев, — поспешно соглашается Пятницкий, но на лице крупными буквами написано — так я тебе и поверил!

Апполинарий досадливо машет рукой:

— Что нибудь еще?

— Да! Вот, документики для вас припас кое-какие … ксерокопии, разумеется! О грузинской банде воров-домушников, что промышляла здесь недавно.

— А я тут причем? — опять удивился Апполинарий, но тут же осекся.

— Вот-вот, — удовлетворенно кивнул Пятницкий. — Есть очень серьезное подозрение, что именно эти ребята побывали в вашей квартире. К сожалению, арестовать и допросить не можем, пока нет прямых улик, только косвенные. Но вы-то процессуальным кодексом не обременены, спрашивать можете по полной программе. В любом случае «грызуны» расскажут много интересного. Берете?

— Да, — без колебаний отвечает Апполинарий.

Плотный конверт из оберточной бумаги перекочевывает в его руки.

— Благодарю. И до свидания! — сухо прощается Колышев.

Он неуклюже выбирается из машины, проклиная про себя низкую посадку «форда» и обледенелый тротуар.

— А за расследование пожара на стройке не извольте беспокоиться, господин Колышев! — слышится голос Пятницкого за спиной. — Тупик он и есть тупик.