Ненависть и любовь - [24]

— Это не предмет для обсуждения, — отрезал Карлос, отдавая, однако, ей должное за попытку настоять на своем.

Стелла, с гордо поднятой головой, со сверкающими зелеными глазами, выглядела такой желанной! Может, стоило назвать два или даже три года?

По правде говоря, она прекрасно понимала, что даже при самой жестокой экономии на оплату долга ей понадобятся годы. Можно, конечно, продать дом, но это означало бы конец ее отношений с друзьями, не говоря уже о последствиях для бизнеса. Настоящая западня, но, встретившись с его жестким взглядом, Стелла понимала: в случае чего Карлос выполнит свою угрозу.

— Хорошо, — наконец решилась она, стараясь уклониться от его взгляда из боязни, что он прочтет в нем больше, чем надо. — Я согласна. Один год, начиная с сегодняшнего дня, и мы расходимся в разные стороны.

— Надеюсь, ты будешь вести себя благоразумно, ведь у тебя есть что терять, — сказал Карлос, погладив ее по плечам.

— Мне уже нечего терять, — возразила Стелла после долгого молчания.

Она видела появившуюся на его губах довольную усмешку и торжествующий огонек в глазах, чувствовала, как сжались лежащие на ее плечах руки, понимала, что за этим последует поцелуй. И, дождавшись, когда Карлос уже склонил голову, вызывающе подняла свою и твердо посмотрела ему в глаза.

— Но сначала мы должны оговорить некоторые детали, — сухо сообщила она, с некоторым удовлетворением наблюдая за недоумением, появившимся на его лице. — Я ни в коем случае не желаю, чтобы Энн с Родни были в курсе нашей договоренности.

Будучи не в состоянии прочитать выражение ее глаз, Карлос решил, что она наконец-то смирилась с неизбежным и просто желает до некоторой степени сохранить лицо.

— Согласен, пусть это останется строго между нами. — Одержанная победа позволяла ему проявить снисхождение к поверженному противнику и согласиться на некоторые уступки. Он притянул ее поближе. — В конце концов, я не собираюсь спать с Энн или с Родни.

— Карлос...

Желая удержать его на расстоянии, Стелла уперлась руками в мускулистую грудь, но тут же поняла, что совершила ошибку. Ощутив под ладонями теплое мужское тело, она почувствовала неожиданное искушение погладить, провести по нему пальцами.

— Мне нравится, как ты произносишь мое имя, — сказал Карлос хрипло и овладел ее приоткрытыми губами.

Стелла ощутила столь мощный позыв чувственного желания, что испугалась. Хотя все вроде бы и соответствовало их договоренности, ей это крайне не понравилось, собственное тело предавало ее. Но наслаждение, доставляемое жаркими ласками Карлоса, заставило подчиниться ощущениям.

Он вновь спустил верх платья Стеллы и прильнул губами к отвердевшему розовому соску. Это было мукой, но мукой приятной, заставляющей ее тело содрогаться от желания.

Сама не зная каким образом, она снова оказалась на софе. Накрыв ладонью обнаженную грудь Стеллы и не отводя взгляда от ее порозовевшего лица, Карлос поглаживал жаждущую наслаждения плоть. В ответ она вцепилась в его плечи, ощущая под пальцами гладкую кожу. С низким гортанным стоном Карлос вновь потянулся губами к ее груди, заставив охваченную огнем желания Стеллу забыть обо всем на свете, кроме, своих чувственных переживаний.

Внезапно прервав эту сладостную пытку, он встал на колени.

— Я больше не в силах ждать. — С этими словами Карлос сорвал с нее платье и отбросил куда-то в сторону. — Довольно, черт побери!

В его темном взгляде горел огонь страстного желания. Длинные ловкие пальцы подцепили кружевные трусики, и последний остававшийся на ней предмет туалета последовал за платьем.

Оказавшись обнаженной, Стелла не испытала ни тени смущения, ей лишь хотелось увидеть без одежды и его тоже. Ее руки словно сами собой потянулись к поясу брюк Карлоса... Но он обошелся без ее помощи, с поражающей воображение быстротой избавившись от остатков одежды.

Вновь оказавшись сверху, на этот раз полностью обнаженный, он начал покрывать поцелуями ее тело — плечи, грудь, живот, — пока, наконец, не остановился там, где золотились рыжие волосы.

Прогнувшись, как туго натянутый лук, Стелла впилась пальцами в затылок Карлоса. Никогда прежде она не испытывала подобного наслаждения.

— Ты сводишь меня с ума, — простонал он, с жадной страстью вновь впиваясь в ее распухшие от поцелуев губы. А затем, видимо не в силах больше терпеть, приподнял Стеллу и, заведя ее ноги себе за спину, мощным толчком вошел в нее.

На мгновение застыв в неподвижности, Карлос почти с ненавистью взглянул на распростертую под ним Стеллу.

— Ты сама заставляешь меня делать это, — прохрипел он и возобновил свои движения.

Она, казалось, ощущала их каждой клеточкой, каждым нервным окончанием своего тела, то медленные и осторожные, то быстрые и почти грубые, возбуждающие ее все сильнее и сильнее, пока не осталось ничего, кроме этого ломаного ритма и собственной ответной реакции на него. Все, что была в состоянии воспринимать Стелла, ограничилось ощущением тяжести горячего, влажного от пота тела Карлоса, бешеного биения его сердца и учащенного хриплого дыхания. Руки ее блуждали по широкой спине так любимого ею...

Любимого?.. Нет, никогда больше она не должна путать секс с чем-то совершенно иным. Никогда!.. Но ничего большего от меня и не требуется, подумала Стелла. И когда Карлос, содрогнувшись всем телом в последний раз, замер, а затем, скатившись с нее, поднялся на ноги, постаралась уверить себя, что только рада этому. Воспоминание о блаженстве, испытанном в тот, первый, раз, навсегда останется в глубинах ее памяти. Больше ей от Карлоса не надо ничего, об эмоциях пора окончательно забыть.