Ненависть - [107]
— Можно и при нем — все равно не выгнать.
Ярре пожимает плечами, но потом все же говорит:
— Письмо из пограничной крепости и письмо из Столицы. Приватное…
— От Солнечноликого? Быстро же доложили…
Сотник молчит. Дело плохо — похоже, Солнечноликий узнал о твари на ложе Наместника — доложил кто-то — не поленился, то, что письмо прибыло со специальным посыльным, который за неделю проделал путь, который обычно занимал около двух-трех недель, говорит о том, что молодой Император не намерен шутить. Ревнивое око, опасное око.
— Хорошо, иди, я сейчас прочитаю их…
Мыш напряженно смотрит на возлюбленного — то, что весть пришла черная, он понял, и очень испуган. Наместник поворачивается на бок, мягко просит:
— Подсунь мне подушку под спину, пожалуйста.
Эйзе походит поближе, наклоняетя к ложу и внезапно летит на него — Наместник жестко прихватил его за руку и потянул на себя, Мыш валится со всего размаха на Ремигия, тот хохочет, довольный:
— Попался!
Мыш обиженно пищит, пытаясь подняться, из-под кровати раздается ворчание Черныша — про мелких совсем забыли, а возня сверху им, видимо, не понравилась. Наместник строго говорит:
— А ну, быстро вылезли и — к Альберику — там финик и леденец!
Знакомые слова услышаны — мелкие быстро вылезают, довольно растрепанные и запыленные, пуховички недовольно пищат, и выносятся из спальни на кухню, оттуда слышится сердитый голос Альберика — он тоже не очень рад перемазавшимся с утра малышам.
Наместник подгребает Эйзе поближек себе, тот пищит, якобы возмущенно, но не отбивается, ладно, теперь можно и почитать…
Очень давние воспоминания мальчишечьей дружбы, общих любовных похождений, странного спасения после мятежа отца, долгого выздоровления после тюрьмы и опалы — по мере сил мягкой — удаление на самый край света, на войну, которая никогда не кончится. Жестокие упреки в каждой фразе — Солнечноликий безумно оскорблен любовным выбором Наместника, и сомнений именно в любовных отношениях у него нет — неужели так ясно это было видно еще в самом начале, в лагере? И оскорблен он не выбором для постельных утех юноши — дело в Империи довольно частое, хотя и немного осуждаемое, а именно тем, что любовник — не человек. Тварь. Враг ненавистный. Каждое слово полно горечи и гнева, но угроз нет и нет запрета. Только презрение и горечь, словно цветы полыни осыпали свою пыльцу на строки пергамента. Мыш растерянно смотрит на Наместника — он понимает, что это из-за него, все из-за него. Цезарион усмехается жестко:
— Мыш, не надо бояться — это всего лишь предостережение, но никак не приказ об отставке или обезглавливании.
— Из-за того, что я — тварь?
— Нет, из-за того, что я смог полюбить кого-то. Ревность… Знаешь, что это такое?
Мыш отрицательно мотает головой, боги, да откуда ему знать-то — он ведь еще очень юный, просто никогда еще такое не переживал. Горечь и боль. Ну что ж, и Солнечноликому стоит иногда ощутить обычные чувства. Мыш тихо говорит:
— Если он гневается, что я низкого рода — это не так, просто я — одиночка-все остальные давно мертвы.
Глухой ответ:
— Да какая разница, теперь-то? Только не вздумай убегать из-за этого, хорошо? Давай еще запомним с тобой — не верить, что умер, жить долго, не пытаться убить себя и не бросать просто так… Договорились?
Эйзе вздыхает — не сбегать… А иногда хочется не только сбежать, а вообще ничего не видеть.
Ремигий мрачно улыбается — он почти дословно перевел древнюю клятву Огня для супружества на более простой язык, понятный Мышу. Ладно, а вот это ему знать совсем не обязательно. Пусть так будет.
Второе письмо, с границы, значительно более тревожное — там опять зашевелилась сопредельная сторона — меньше недели прошло, еще договор не утвердили, а туда же. Ехать надо. Воин осторожно отпускает Мыша на край ложа, мягко просит:
— Мыш, позови Ярре — похоже, ему надо будет на границу ехать…
Мыш торопливо натягивает какую-то одежонку, вылетает за дверь. Грохот, звон — коленкам Мыша явно не поздоровилось. Ремигий тяжко вздыхает — ну когда он научится ходить, а не бегать. Ладно, все впереди, только бы рядом был, не убегал.
Сотник заходит почти сразу, видимо, где-то недалеко был.
— Что, плохие вести, господин?
— Солнечноликий недоволен мною — Эйзе не человек, это он порицает. На границе неспокойно — ехать надо. Я не могу.
— Значит, поеду я…
Сотник рад в душе — сегодняшняя ночь показала, что больше он с Лисом не должен находиться так близко. Иначе неизбежная развязка — бешено отбивающийся от его домогательств Лис, плач, стоны, боль. Пока можно еще себя сдерживать — разорвать ту связь доверия, что возникла между ними. Ему нужен другой человек. Молодой, добрый, веселый, который будет баловать и нежить, который не будет знать о его прошлом.
Наместник кивает:
— Да, больше некому…
Лис еще ходить не может, сотник уже привычно волочет в комнату поднос с едой. И слышит странные звуки — юноша напевает, сотник потихоньку заглядывает в комнату — Лис полулежит на подушках, волосы заплетены впереди в несколько косичек, сзади — тшательно расчесаны. Рубашка другая, какие-то кружева на ней — юноша явно старается немного украсить себя. Как же быстро вернулось вот это привычное кокетство, изящное заигрывание. Лис поворачивается, улыбается Ярре.
Влад заканчивает медицинский факультет университете и работает в больнице, куда попадает Элька, совсем ещё мальчишка, но уже много переживший, столкнувшийся с самой неприглядной стороной жизни. У Эльки больное сердце и постоянные приступы, каждый из которых может стать для него последним. Влад решает помочь ему и сам не замечает, как становится самым главным человеком в Элькиной жизни. Мир больницы: мир боли и смеха. И любви, конечно. Не смогла связаться с автором — поэтому выложила на свой страх тот вариант, что в дневнике Александры-К,(со всеми ошибками и очепятками).
— Любуешься? — голос Эриндела заставляет вздрогнуть от неожиданности. — Да, — Тиннар произносит это очень хрипло и через силу. — Мальчик очень красив. И не менее опасен… — Можно подумать, что мы с тобой — две невесты на выданье! — Ну, мы-то нет, а вот его удар был для меня полной неожиданностью. — Он больше не ударит так — он знает, насколько это больно. — И он не пугает тебя этими силами? — Нет. Он — словно цветок на вершине горы — помнишь, эдельвейс-очень хрупкий, но выживает там, где другие просто замерзают.
В далеком будущем человечество поработили твари из космоса, которые питаются жизнью на Земле. Мир разделен на Свалку - умирающую цивилизацию, и Зоосад - искусственно созданный питомник для поддержания жизни особенно ценных для колонизаторов людей. Инопланетные существа, никогда не знавшие творения, впечатлены человеческой способностью создавать произведения искусства и распространять «эффект жизни» на неживое. Художники, поэты, музыканты и скульпторы живут в Зоосаду, где их единственное предназначение — претворять в жизнь свои идеи и создавать красоту.
Можно ли человеку безнаказанно превратить отдельно взятую территорию в могильник для радиационных отходов? Настолько ли податлива, послушна и безропотна природа, которую многие из людей считают неодушевленной материей, лишенной разума и возможности отмщения? Если Земля всё же разумна, то каков будет её праведный гнев, направленный против людей? Как сами люди поведут себя в условиях локального апокалипсиса? Смогут ли они вообще сохранить свой человеческий облик? Удалось ли автору дать исчерпывающие ответы на эти вопросы, судить читателю...
Жила-была девочка Мари, у неё были папа и сестра. Обычная такая домашняя девочка из старшей школы.И узнала Мари, что она — особенная, что она — маг. И не только она, а тысячи и тысячи других людей. Но почему же именно на неё возлагают надежды, которые так сложно оправдать, когда тебе всего семнадцать?
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Вторая часть трилогии "Мир Артефакта". Хранительница Артефакта, сама выбирает за кого ей выходить замуж, после, чего они привыкают к своим мужам, а некоторые из них влюбляются в них.
Решив учиться в магической Академии, я пошла против воли отца. Ему не хотелось, чтобы я выходила за пределы нашей территории. В его глазах моя судьба — сидеть дома в четырех стенах, со временем выйдя замуж за того, на кого он укажет, за того, кому он сможет доверить нашу семейную тайну, размер и важность которой очень велики. Но меня такое решение не устроило и я, забрав с собой верного друга, сбежала, впервые в жизни поведя себя таким образом. Что ждет меня на этом пути? Что за таинственные личности появляются на моем пути? И что за судьба уготовлена мне пророчеством?