— Во что же она играет, Девлин? Ей мало денег? — Трент сидел в офисе своего адвоката, глядя на него через стол.
— Она говорит, что ничего от вас не хочет, — казалось, сложившаяся ситуация вызывает замешательство даже у Джерри Девлина.
— Невозможно, — мрачно процедил Трент.
— Она говорит, что не подпишет бумаги, если вы не вычеркните все, что предлагаете ей в поддержку.
Трент чертыхнулся:
— Не собираюсь делать этого.
— С чем вы боретесь? Каждый мужчина мечтает о таком, — пожал плечами Девлин.
— Мое положение не похоже на мечту, Джерри. Более того, для меня это жуткий кошмар. Неделю назад я был счастлив. Моя жена была счастлива. Она любила меня. Я…
— Что? — спросил Джерри, безнадежно запутанный своим клиентом, который сам не в состоянии понять, чего хочет.
Трент покачал головой, глядя в окно.
— Так чего же вы хотите делать, мистер Тенфорд? — настаивал Девлин, держа в руках неподписанные бумаги для развода.
— Я хочу покончить со всем этим, со всей этой проклятущей штукой!
— Как раз это я и пытаюсь помочь вам сделать. Закончить этот брак.
— Нет, Джерри. Я хочу закончить этот разговор. Мой брак? — Он встал и взял свой кейс. — Мой брак я хочу вернуть.
Одной бродить вечером по Стейтен-Айленду Кэрри случилось впервые. Она подумала, что сегодня у нее еще очень многое случится впервые и надо подготовить себя к этому.
Она стояла возле пиццерии от Денино и ждала Трента. Кэрри страшно нервничала, все в ней было напряжено и обострено, но она четко знала, что именно хочет сказать ему. И то, что она собиралась предложить ему, было правильно и навсегда.
— Забавное место для встречи.
О, этот голос! Как же она соскучилась по нему! Кэрри смотрела, как Трент приближается к ней длинными шагами. В привычных джинсах и белой рубашке. Высокий, красивый… и пугающий.
Она попробовала говорить в легкой, полушутливой манере:
— Я считала, что ты любишь пиццу…
Но по его потемневшим голубым глазам Кэрри поняла, что он не хочет делить с ней эту легкость.
— Что происходит, Кэрри? Ты не взяла договор?
— Я сказала, что бумаги подпишу.
— Я не о бумагах. Почему ты не хочешь позволить помочь тебе?
Сердце сжалось. У нее осталось одно-единственное желание — прижаться к нему, спрятать лицо на его груди, вдыхать знакомый запах, ощущать ставшее родным тело…
— А почему ты хочешь помогать мне, Трент? Почему не оборвать одним махом все связи?
— Я не могу, — он покачал головой.
— Почему? — Она мягко повторила вопрос.
— Не такой я человек.
Кэрри склонила голову набок.
— Уверен, что причина в этом?
— Ты о чем? — Голос его звучал так, будто он защищается.
Группа посетителей вывалилась из ресторана и направилась к автомобилям, оставляя за собой облако запахов томатного соуса и чеснока.
Кэрри взглянула на Трента.
— Может быть, ты хочешь заботиться обо мне и моей маме и сохранить эти связи, потому что ты любишь меня?
— Кэрри…
— Ты любишь меня так же, как я люблю тебя, и ты не хочешь, чтобы все это кончилось, но ранена твоя гордость, и я это вполне понимаю. Ты не можешь не быть ранен. Это ведь я ранила тебя. Чертова паника… Я так виновата, так жалею об…
Он стукнул кулаком по стене.
— Ты жутко, нет, просто кошмарно бросила меня!
— Я знаю, — очень мягко сказала Кэрри. — Мерзко, тупо, все по-идиотски, но неужели из-за этого между нами все должно кончиться?..
Он огляделся, повел рукой.
— А почему мы здесь? На Стейтен-Айленде?
— Ты мне рассказывал о своей нянюшке. Как она привела тебя сюда, и это был лучший день в твоей жизни. И я подумала, что нам надо встретиться здесь, потому что это единственная история из твоей жизни, которую я знаю.
— Что?.. — Трент и забыл, что секунду назад был сердит.
— Мы испытывали так много чувств друг к другу, сильных, горячих, страстных. Но ведь еще мы и друзья, это так, и большие друзья. И именно это как-то ускользнуло от нас, Трент.
Он удивленно поднял брови, и Кэрри засмеялась.
— Ну да, у нас был потрясающий секс, но мы мало знаем друг о друге, я имею в виду — маленькие детали и обстоятельства, которые так важны в жизни. Мягко говоря, мы настолько нестандартно поженились, что у нас просто не было времени…
— Времени на что?
— Узнать друг друга. Я не знаю историю твоего детства… Не знаю, что тебя сделало тем человеком, которого я люблю, что сделало тебя… тобой. Я поняла, что мои опасения, связанные с тобой, были из-за того, что я не знала тебя: твою историю, твою жизнь.
— Не такая уж это великая история, — мягко произнес он.
Она коснулась его щеки.
— Мне все равно. Это твоя история, а я люблю тебя.
У него сжались челюсти, потом он кивнул.
— И я люблю тебя.
Кэрри почувствовала, что на глаза навернулись слезы. Она так давно мечтала услышать от него эти три слова! Самый дорогой подарок. Ничего лучше и вообразить невозможно.
— Хорошо, но я хочу предложить тебе новую сделку, — ее сердце бешено колотилось.
— Новую сделку?
— Да. Мою любовь, мое сердце, мою честность, мою верность нашему браку и все истории обо мне в придачу.
Трент притянул ее к себе.
— А что мне подарить тебе?
— То же самое.
— Прости, что не сказал тебе про полицию и про фотографию в газете. Но мои родители, особенно отец, всегда и во всем винили только меня. И… я боялся потерять тебя, если все расскажу, а ты неправильно поймешь…
