Немного о многом - [32]

Однако надо заметить, что как поглотитель энтропии любой живой организм, кроме человека, ограничен в своем сопротивлении разрушению. Его защита пассивна и он больше напоминает осажденную крепость, рассчитывающую только на то, что ей хватит стратегических запасов. Это пассивное сопротивление за счет ресурсов. Говоря проще, деятельность живых организмов — это программа, имеющая главной целью только свое биологическое сохранение, выживание. Живой организм занят только воспроизводством базовой информации, ее передачей без потерь следующему поколению. При этом цель не всегда достигается — разрушительное воздействие внешних факторов может уничтожать целые виды живого, у них нет способов противодействия этому. Резкое изменение климата, состава воздуха, условий жизни и питания — те факторы, с которыми живым организмам трудно бороться. Борьба с энтропией у живых организмов имеет ограниченные пределы. Одни выигрывают это сражение, другие, не справившись с новыми вызовами, проигрывают. Те организмы, которые справились, накопили в себе некоторую информацию, опыт борьбы с изменяющимися внешними условиями, некие знания. И не только накопили, но и смогли передать следующему поколению, где эта информация закрепилась. К примеру, у какой-то бактерии в условиях повышения кислотности воды изменился генетический код, произошла мутация. Остальные особи погибли, а от этой, мутировавшей и выжившей, пошли новые поколения бактерий, у которых эта мутация закрепилась. То есть бактерия накопила некую информацию о том, как бороться с изменившейся средой, и ей удалось эту информацию передать следующему поколению. Фенотип влияет на генотип. Опыт передается и закрепляется. Механизмы этого сложны, но они существуют. Важно еще раз отметить, что даже при изменчивости под воздействием энтропии, один вид организма не превращается в принципиально другой. Их изменения ограничены в диапазоне своего вида. Капуста не станет деревом, заяц не станет птицей, а мамонт не превратится в человека. И в этом основная проблема господствующей ныне дарвиновской теории происхождения видов.

Каков вывод? Принимая справедливость закона неубывания энтропии и при этом наблюдая вокруг многочисленные живые структуры, сопротивляющиеся разрушению, мы можем говорить о наличии поглотителей энтропии. И самым ярким примером такого сопротивления разрушению и хаосу является человек.

ОСОБЕННОСТИ СОЗДАНИЯ, НАКОПЛЕНИЯ И ПЕРЕДАЧИ ИНФОРМАЦИИ ЧЕЛОВЕКОМ

Как мы уже отметили, в живом мире даже при передаче информации от особи к особи нет гарантий сохранения вида. Эта информация не имеет тенденции к росту, и появление других, новых вызовов может, тем не менее, привести к гибели, исчезновению вида. То, чему животные учат своих детенышей, — это базовый набор функций для выживания: как летать, как прыгать, как охотиться, как питаться, как прятаться и пр. Потом эту базовую информацию они передают следующему поколению. Ничего принципиально нового туда не добавляется. Если же в ходе жизни животного оно попадает в сложные условия, требующие адаптации организма, развития новых навыков для выживания, то некоторые особи такие навыки, возможно, смогут выработать и выжить. Но найти способ адаптации и суметь передать его потомкам — это две разных задачи. И основная проблема — пропускная способность канала передачи этой информации, которую можно условно измерять в гигабайтах на поколение. Если канал передачи информации узок и передаваемая информация меньше, чем скорость ее уничтожения под воздействием энтропии, то развитие затухает. Обезьяна, может, и придумает, как пользоваться палкой для сбивания бананов с дерева, но ввиду низкой пропускной способности канала передачи информации, этот навык исчезнет в будущем, и следующая обезьяна должна случайным образом снова этому научиться или не научиться — предпосылок для этого нет. Многочисленные попытки научить обезьян общаться давали некоторые результаты — обезьяны осваивали язык жестов и в общем воспринимали человеческую речь. В этом направлении особенно продвинулись психологи Аллен и Беатриса Гарднеры, а также приматолог и психолог Сью Сэведж-Рамбо. Но выработанные в ходе экспериментов навыки потребовали огромного количества затраченного времени и усилий и не развивались в достаточной мере. Тем более, они не могли передаваться их обладателями (обучаемыми приматами) следующим поколениям. Если количество передаваемой во времени информации больше, чем скорость ее уничтожения, то тогда происходит нарастание информации, ее накопление. Тогда чисто гипотетически обезьяна может накапливать навыки и развиваться бесконечно и однажды даже превратиться — нет, не в homo sapiens (это все же человек), но хотя бы в обезьяну sapiens.

Историю homo sapiens нынешней наукой принято отсчитывать с того момента, когда человек стал мыслить абстрактно. Но скорее всего, начало эпохи человека разумного — это тот момент, когда произошло расширение пропускной способности его канала передачи информации. То есть начало процесса, при котором накопленная информация стала не теряться, не исчезать. Этот процесс накопления информации (как части сущего) во многих поколениях привел к развитию, а в итоге — к созданию человеком способов передачи информации и небиологическим путем. Человек создал свои собственные механизмы передачи информации (язык, письменность, школа) именно в процессе накопления информации, в результате перехода количества в качество. И это накопление продолжает сегодня создавать новые способы передачи информации — во все больших объемах. Поэтому было бы справедливее называть человека homo collecticus sapiens — человек накапливающий, разумный.