Немецкие деньги и русская революция: Ненаписанный роман Фердинанда Оссендовского - [49]
Если же мы обратимся к опубликованным подлинным советским документам тех дней, то увидим, что никакого «комиссара по борьбе с контрреволюцией и погромами» или «Комиссии по борьбе с контрреволюцией и погромами», вообще не существовало. В ночь на 4 декабря, когда волна пьяных погромов поднялась особенно высоко, Петроградский Совет рабочих и солдатских депутатов создал Комитет по борьбе с погромами во главе с В. Д. Бонч-Бруевичем>13. Его представители назывались комиссарами. Но какого-либо отдельного поста «комиссара по борьбе с контрреволюцией и погромами» не было создано. Комитет просуществовал до конца февраля 1918 г. В одном случае он был назван Комиссией по борьбе с погромами. Это упоминание в левоэсеровской газете «Знамя труда» от 27 января (9 февраля) 1918 г. Но опять-таки слово «контрреволюция» в название комитета или комиссии не включалось. 7 декабря, как известно, была создана Всероссийская чрезвычайная комиссия по борьбе с контрреволюцией и саботажем, знаменитая ЧК, но в ее названии не было слона «погромы». Таким образом, приходится констатировать, что бланк «Комитета (комиссии) по борьбе с контрреволюцией и погромами» был подделан, а название органа изобретено фальсификаторами. Внешняя же критика «документов», напечатанных на этих бланках, невозможна, пока не будут обнаружены фотографии самих документов, приобретенных Сиссоном.
Но в отношении документов «Контрразведки при Ставке» мы такую возможность имеем. Как уже говорилось выше, в фонде «документов Сиссона» в Национальном архиве США хранятся никогда не публиковавшиеся материалы третьей серии, изготовленные тем же Оссендовским и приобретенные вице-консулом Имбри у посредника Акермана >4. В их составе имеется 8 докуменюв «Контрразведки при Ставке». И все это «оригиналы», напечатанные на бланках с угловым штампом и оттисками печати этого «учреждения». Кс тати, оттиск этой круглой печати «К.-Р. отделения Ш. В. Г.» имеется на подлинном паспорте финна Вальтера Невалайнена в брошюре Сиссона (факсимиле документа № 43 и приложения к нему на стр. 22 брошюры «Германо-большевистский заговор»). Это показывает идентичность бланков и печатей, использованных А. М. Оссендовским для изготовления документов второй и третьей серий.
Теперь надо сказать несколько слов о бланках немецких учреждений. Образцовую критику формуляров и словоупотребления их угловых штампов дал Дж. Кеннан в своей статье о документах Сиссона 1956 г. Так как статья эта все еще недоступна даже большинству специалистов, приведем вывод Кеннана целиком. Он основывается при этом на немецкой брошюре «Die Entlarvung der Deutsch-Bolschewistischen Verschworung mit eitiem Vorwort des friiheren Ministerprasidenten Phillip Scheidemann. Herausgegeben vom Dr. Ernst Bischoff» (Berlin, 1919) (Разоблачение германо-большевистского заговора с предисловием бывшего министра-председателя Филиппа Шейдемана. Издано д-ром Эрнстом Бишофом. Берлин, 1919). Вот что писал Дж. Кеннан:
«В германской брошюре утверждается, что угловые штампы представленных в документах Сиссона отделений Германского Генерального штаба являются очевидно фальшивыми. Наименование "Большой Генеральный штаб", которое фигурирует там, было отменено 2 августа 1914 г. и не восстанавливалось вплоть до конца войны. Структура Генерального штаба никогда не включала в себя "Разведывательного бюро". Летом 1917 г. было создано "Разведывательное отделение" (переименованное далее в 1917 г. в "Отделение иностранных армий"), от которого это "название" и могло быть образовано. Штаб никогда не имел Русского отделения как такового. Эти и другие утверждения германской брошюры, касающиеся немецких военных учреждений, были подтверждены Госдепартаменту директором Отделения военной разведки Военного министерства США Мэтью К. Смитом в письме от 17 января 1921 г. В дополнение к этим дефектам было замечено, что буквоупотребление в угловых штампах (а также и в германских циркулярах, включенных в приложение № 1 к "документам Сиссона") в некоторых отношениях архаично или необычно и не напоминает употребляемое в аутентичных германских документах 1918 г. Например: Bureau вместо Вiiro, Abtheilung вместо Abteilung, Central вместо Zentral»>15.
В самой немецкой брошюре приводятся образцы подлинных печатей и угловых штампов штаба и Разведывательного отделения в сравнении с использованными в «документах Сиссона». Мы помещаем их в приложении № 3 к данной книге вместе с образцом углового штампа «Контрразведки при Ставке». Это даст возможность исследователям обратить внимание еще на одну деталь. Это поразительное сходство типографских атрибутов, использованных как в бланках германских учреждений: «Разведывательного бюро», Центрального отделения Большого Генерального штаба и Генерального штаба флота открытого моря, так и русской «Контрразведки при Ставке». Прежде всего — немецкие документы. Угловые штампы и циркуляра Большого Генерального штаба от 9 июня 1914 г., и циркуляра Генерального штаба флота открытого моря от 28 ноября 1914 г. (их факсимиле приведено на стр. 7 брошюры «Германо-большевистский заговор»), и «Разведывательного бюро БГШ» (см. факсимиле любого из девяти документов в брошюре), и письма начальника «Русского отдела Германского Генерального штаба» наркому по иностранным делам от 24 февраля 1918 г. имеют такой абсолютно одинаковый атрибут, как начертание символа «№» (номер документа). Более того, абсолютно такое же начертание «№» мы находим и на бланке русской «Контрразведки при Ставке». Такое может быть только в одном случае: все бланки (и русские, и немецкие) печатались в одной и той же типографии, на одних и тех же гарнитурах и, скорее всего, одним и тем же наборщиком.
