Немецкая машина футбола - [80]

«Он привнес нечто такое, чего не было до его дебюта по ходу Кубка конфедераций: он просто говорил о том, что происходит на поле», – писал Кристоф Бирманн в Süddeutsche Zeitung, один из первых немецких футбольных журналистов, подробно писавших о тактике. Диванная психоаналитика ушла в прошлое, канули в Лету и одержимость «характерами» и «личностями», воля к борьбе и победе и другие невидимые факторы, доказать существование которых было невозможно, так или иначе. Пришло время внимания к маленьким, легко подмечаемым деталям, которые в совокупности и обеспечивали разницу между командами.

Другие тренеры Бундеслиги должны поблагодарить Клоппа за «то, что он принес больше объективности в то, как футбол обсуждают и как о нем говорят», отмечал Бирманн, «но ему также отчасти повезло в том плане, что в наше время он может продолжать объяснять футбол относительно беспрепятственно, тогда как его коллеге Ральфу Рангнику пришлось терпеть годы словесного побивания камнями за то, что он когда-то дерзнул объяснить специфику схемы в четыре защитника». Времена наконец изменились. Дав аудитории в двадцать пять в среднем миллионов человек возможность ознакомиться с другой точкой зрения на футбол, Клопп приложил руку к тому, чтобы футбол стали смотреть иначе.

Дойлинг не спешит приписывать этот успех работе, проделанной ZDF по освещению Чемпионата мира, и дружелюбным, добродушным откровениям об игре, которые предлагал аудитории Клопп. «Первый большой и тяжелый камень, брошенный в окно, метнул Клинсманн. Он выбивал двери ногами и постановлял, что отныне в этих зданиях дверей быть не должно, что нужно впустить свежий воздух. Он был локомотивом, он прокладывал путь. Все остальные всего лишь следовали по этому фарватеру». Но, говорит Дойлинг, предоставление Клоппу платформы для общения с публикой сделало его своего рода «Fernseh-Bundestrainer», телевизионным тренером сборной, что неизбежно добавило легитимности его собственному футбольному проекту. Кроме того, тренер использовал время, проведенное за просмотром крупных турниров, для того чтобы изучить другие команды и освоить механизмы функционирования телевизионной махины. «Поначалу он держался скромно, – вспоминает Дойлинг, – но спустя какое-то время он по сути начал тренировать всю нашу команду канала».

Клопп продолжал работать на канале до конца Евро-2008. К тому времени (сезон 2006/07) «Майнц» вновь вылетел во вторую Бундеслигу, и Клопп подал в отставку в последний день следующего сезона, по итогам которого клубу не хватило совсем чуть-чуть, чтобы вернуться в высший дивизион вновь. 20 тысяч болельщиков пришли на его прощальную вечеринку в центре города той ночью. Клопп, которого охватили эмоции, сказал им: «Вы сделали меня тем, кем я являюсь, научили всему, что я умею».

Дойлинг вспоминает совместную работу с Клоппом на финале Кубка Германии между «Баварией» и «Дортмундом» в апреле того года. «Он сказал мне: «Ян, однажды я хотел бы оказаться на бровке в таком матче».

В лобби берлинского отеля, где они остановились, собрались дортмундские фанаты, чтобы спеть ему серенаду: «Юрген Клопп, ты лучший». Они хотели, чтобы он возглавил их клуб в следующем сезоне. «Леверкузен» и «Гамбург» тоже выражали интерес. Последние отказались от его кандидатуры после того, как в скаутском отчете о нем было упомянуто о его слабости к дырявым джинсам и привычке опаздывать на тренировки. Даже генеральный менеджер «Баварии» Ули Хенесс мгновенно проникся симпатией к Клоппу, но тогда баварские гиганты решили нанять Юргена Клинсманна, чтобы он осуществил модернизацию на Зэбенер-штрассе. Бывший тренер сборной Германии виделся клубу менее рискованным вариантом, возможно, по причине огромного опыта выступлений на высочайшем уровне в качестве игрока.

Клинсманн был самым видным представителем новой волны «Konzepttrainer» (концептуальных тренеров), которые внезапно стали пиком моды к началу сезона 2008/09. Термин предполагал – не всегда оправданно, как выяснилось позже, – что эти люди верили в методологию и важность создания сильной футбольной идентичности своих команд, которая выделяла бы их на фоне остальных. Также он предполагал, что в работе с клубами тренеры в Германии прежде не уделяли большого внимания концепции командной игры.

Впечатленные успехами менеджеров-технократов, таких как Жозе Моуриньо (который был тогда в «Интере», покинув «Челси») и Рафаэль Бенитес (тогда еще работавший в «Ливерпуле»), а также прогрессом, которого добилась национальная сборная под руководством Клинсманна и Лёва, клубы Бундеслиги начали отказываться от своей традиционной модели, ставившей в центр вселенной игрока, меняя ее на другую, где царем и богом был тренер. «Одной из многих ошибок немецкого футбола, совершенных им в 90-е, был отказ от менеджера, как от центральной фигуры, принимающей решения, – сказал спортивный директор Немецкого футбольного союза Маттиас Заммер. – Тренер-менеджер – самый важный человек в команде и должен быть также самым могущественным».

Желание клубов передать себя в руки новой молодой поросли тренеров также поспособствовало приглашению на работу чужаков. Теперь треть тренерских скамей лиги была оккупирована иностранцами из маленьких соседних стран. В их числе были голландцы Мартин Йол («Гамбург»), Йос Лухукай («Гладбах») и швейцарский тренер Люсьен Фавр («Герта»). «Открытие нашего футбола специалистам из этих стран – свидетельство прогресса, – сказал Заммер. – У этих стран меньше футболистов [чем в Германии], вот почему они ценят развитие своих игроков. Сделать это можно только лишь через работу тренеров, и именно по этой причине фигура тренера всегда имела первостепенную важность в этих странах».