Немецкая машина футбола - [75]

Взяв на вооружение новую стратегию, «Майнц» набрал 32 очка во второй половине сезона, больше любой другой команды в обоих первых дивизионах, и финишировал в середине таблицы. В условиях ограниченного количества талантливых игроков и скромных бюджетов второго дивизиона авангардный подход к тактике делал разницу. «До прихода Франка мы, по сути, жили как в джунглях – гнались за всем, что было облачено в футболку, – говорил Клопп. – Он сумел в какой-то степени достичь того, что наши результаты перестали зависеть от наших талантов. До тех пор мы полагали, что, будучи худшей командой в сравнении, непременно проиграем». Лучшая организация игры помогает добиться большего равенства с превосходящими по классу соперниками.

Медленно, понемногу новомодная концепция игры начала пускать корни на этом уровне, став способом выделиться из серой массы и добиться лучшего результата без вливания кучи денег. «Фрайбург» Фолькера Финке скакал между первым и вторым дивизионами, практикуя более упрощенную версию игры в четыре защитника, Бенно Мёльманн экспериментировал с этой схемой в «Фюрте», «Ваттеншайд» и «Юрдинген» следовали их примеру.

Иконой и неофициальным рупором этой «экзотической маленькой группировки» (слова Клоппа) был Рангник. Он вывел «Ульм 1846», команду, составленную из сброда талантливых и готовых к тяжелой работе игроков, из Регионаллиги Зюд (третий дивизион) во вторую Бундеслигу в сезоне 1997/98. Но признание приходило к его футбольной идеологии очень медленно. В то лето местная газета высмеяла Рангника за то, что он демонстрировал своим игрокам видеозаписи матчей чемпионов мира сборной Франции. Кем он себя возомнил?

Но когда «die Spatzen» («воробьи»), которых все считали кандидатами на вылет еще до старта нового сезона, продолжили свой высокий полет, не проиграв ни разу в первых 16 матчах сезона, немецкий футбольный истеблишмент вынужден был присесть и начать наблюдать за командой Рангника. На «Донауштадионе» творилось что-то из ряда вон выходящее. Более того, что-то совершенно новое.

Frankfurter Allgemeine Zeitung хвалила «Ульм», называя его «островом современного футбола». Бывший «чистильщик» «Реала» и чемпион Европы 1980 года Ули Штилике, которого как раз недавно назначили ассистентом главного тренера сборной Германии Эриха Риббека, сказал в интервью серьезному, авторитетному журналу Der Spiegel, что команда Рангника являет собой «будущее немецкого футбола», ни много ни мало. «Команда U14 «Ульма» и та может играть в зональную опеку, в отличие от национальной сборной», – едко подмечала газета TAZ в сентябре 1998-го.

Вылет сборной Германии под руководством Берти Фогтса в четвертьфинале Чемпионата мира-1998 во Франции после поражения от хорватов поднял – впервые на памяти живущих – странные и неудобные вопросы. Не отставал ли немецкий футбол с его рабской преданностью системе с «чистильщиком» в защите от современных реалий? Рангник, походивший своими очками и тихим голосом на типичного дантиста, кажется, знал ответы на эти вопросы и рецепт панацеи.

В декабре 1998-го на съемки ZDF Sportstudio, выходящего поздно вечером и более интеллектуального (в сравнении с выходящей в дневное время программой Ran с коммерческого канала Sat 1) шоу, посвященного обзору матчей Бундеслиги, пригласили Рангника, чтобы он прочел свою проповедь непосвященным у доски с магнитиками. Слегка игривое вступление, которым программу открывал ведущий Михаэль Штайнбрехер, сделало очевидным то, насколько удивительным и необычным такой глубокий взгляд на теорию футбола был для эфира этой программы, впервые вышедшей на экраны еще в 1963 году. «Мы уже несколько лет говорим о четверке защитников и зональной опеке, и все равно, когда об этой системе заходит разговор, люди испытывают некоторый трепет, – сказал Штайнбрехер. – Многие зрители, которые смотрят нас в своих домах, говорят, что до сих пор не до конца понимают, в чем тут смысл. Не могли бы вы, господин Рангник, показать нам, что происходит?»

Разумеется, мог бы. Рангник, облаченный в свободно сидящий полностью черный костюм, был бы более уместен в таком виде в офисе какого-нибудь модного архитектора, но его терпеливая, четко сформулированная 90-секундная лекция мгновенно вызвала бурные аплодисменты сидевшей в студии аудитории. «Они обратили внимание», – сказал Штайнбрехер, прежде чем повторить рассуждения Рангника «своими словами», опустив несколько технических терминов.

Это появление Рангника на ТВ вышло памятным, но не совсем по этой причине. Лекция Рангника выставила в дурном свете его более опытных и именитых коллег, и очень скоро он ощутил на себе негативные последствия. «В Италии, Испании, Англии, даже в Швейцарии шоу Sportstudio вызвало бы у скучающих зрителей лишь зевок, поскольку все эти страны в то время уже были далеко впереди нас по этой части, – говорит он. – Но старой гвардии Бундеслиги, традиционалистам, боявшимся всего нового, это не понравилось. Будучи молодым тренером, я недооценил то, какими чувствительными были люди футбола здесь».

За глаза тренеры-соперники называли Рангника «профессором», всезнайкой-тренером, который, сидя в своем кресле, напрочь утратил связь с реальным миром. Уничижительный ярлык вскоре подхватила и пресса. Рангника будут травить негативными коннотациями этого слова следующие несколько лет, что он отработает в высшем дивизионе. «Согласившись прийти на