Немецкая машина футбола - [113]

Гаго не может за ним угнаться. Маскерано движется наперерез. Шюррле делает вид, что хочет сместиться в центр, но движением плеча вводит защитника в заблуждение и продолжает бежать в сторону углового фланга. «На том фланге было очень плотно, и, по правде говоря, я даже не смотрел, кто там идет в мою сторону. Я просто хотел как-нибудь доставить этот мяч в штрафную». Гётце говорит: «Я вслепую побежал в штрафную, когда увидел, что «Шю» двинулся на мой фланг. Это было проявление интуиции. Я не знал, что он собирается делать. Он мог остановиться и отпасовать назад. И вдруг рядом со мной не оказалось защитника. Это было странно».

Шюррле увлёк за собой Сабалету. Мартин Демичелис, правый центральный защитник, опекал Мюллера. Но Мюллер отошел от ворот. Демичелис следует за ним, а потом не может вернуться на позицию, чтобы помешать Гётце, который совершил простой диагональный забег за спину Сабалете.

Шюррле: «Когда исполняешь такой навес, на повороте, уже не видишь, куда посылаешь мяч. Я увидел его вновь, только когда он упал на грудь Марио – и вокруг него никого не было!» Гётце отвернулся от ворот, чтобы принять навесную передачу, принял мяч на грудь и с лета, на развороте, пробил мимо Ромеро в дальний угол. «Мне открывался отличный вид на заходящий в сетку мяч, – сказал Шюррле. – А потом была волна счастья, не виданная прежде. Марио бежал в мою сторону. Я думаю, что он хотел пробежать чуть дальше, но мы все были так истощены, что хотели просто как-нибудь его остановить».

В Германии мобильный телефон Кристиана Гюттлера, изобретателя, начал раскаляться от потока текстовых сообщений от людей, поздравлявших его. Гётце только что забил гол, который породила его футбольная машина. Контроль, разворот, удар с лета. Бах. Одно быстрое, мгновенное движение. Движение из Footbonaut’а. Гётце соглашается. «Да. Было немного похоже. Но по-настоящему рассмотреть гол я смог только потом, по телевизору, и думал про себя: «Ого, да ты забил левой». В тот момент все было идеально. Было ощущение, что этот гол надолго останется в памяти». Он смущенно смеется, он, 22-летний парень, который в те несколько секунд сделал уже все, что было нужно, но у которого осталось еще 10 лет карьеры впереди. «Verfolgen», глагол, который он использует, лучше всего перевести как «подвергать гонениям». Но также он может означать «преследовать». Бессмертия избежать очень трудно.

Он смущенно смеется, он, 22-летний парень, который в те несколько секунд сделал уже все, что было нужно, но у которого осталось еще 10 лет карьеры впереди.

* * *

«Это чистая техника», – написал Мартин Мазур из аргентинского футбольного издания El Gráfico в своем послематчевом отчете, отдавая дань неотвратимой логике, скрывавшейся за этим прекрасным, словно пришедшим из сладкого сна ударом, маленьким чудом футбольного искусства, производство которого заняло десять лет. Шюррле, родившийся в Людвигсхафене, городе на юго-западе страны, вокруг которого нет ни одного клуба Бундеслиги, четыре года тренировался по элитной программе подготовки в двух из 366 региональных центров Немецкого футбольного союза, будучи юношей, после чего «Майнц», которым руководил диссидент Юрген Клопп, подобрал его в 16-летнем возрасте. Гётце присоединился к «Дортмунду» в 9-летнем возрасте и вырос в академии клуба, систематически приучаясь играть на инстинктах и с воображением, присущим тем мифическим «уличным футболистам», о которых всегда так любит пофантазировать старшее поколение в Германии.

Однако игра еще не закончилась. «Тренер сказал: надевай футболку, ты выходишь, – вспоминает Мертезакер. – Парни на скамейке просто обезумели. Они стали орать мне: давай, ты сможешь, ты выбьешь головой все мячи!» Защитник «Арсенала» появился на поле в концовке дополнительного времени, и его единственным касанием мяча был вынос головой после длинного, отчаянного заброса в исполнении аргентинцев. «Я никогда не слышал так много радости и подбадриваний после выигранного единоборства в воздухе», – смеется он. Хедира чувствовал себя оправданным: «Мы смогли бросить в игру Пера Мертезакера, который разрешил две непростые ситуации в защите в конце матча. Этой замены не случилось бы, если бы я вышел на поле».

На бровке стоял замененный Озил и «надеялся, молился», чтобы Риццоли поскорее дал финальный свисток. Итальянец действительно свистнул, но лишь для того, чтобы наградить Аргентину штрафным ударом с перспективной позиции примерно в 25 метрах от ворот Нойера. Швайнштайгер, мучившийся от судорог, остановил Месси в отчаянном броске последней надежды. Шла третья минута добавленного времени, человек против манншафт, дуэль: последний шанс лучшего футболиста мира одолеть лучшую команду Чемпионата мира. «Маракана» устрашающе притихла.

«Пожалуйста, Господи. Он не должен забить», – говорил себе Гётце.

Мертезакер: «Я думал: просто пробей выше ворот. Не надо навеса, просто попытайся пробить в цель и запули мяч в небеса. Это лучшее, что ты можешь сейчас сделать. А потом он ударил выше ворот».

И тогда все было кончено. Обещание было выполнено, а кроме того, была оказана последняя услуга стране-хозяйке, которую избавили от бесчестья, что сулила им победа Аргентины на Чемпионате мира на их собственной земле. «Мы все в слезах обнимали друг друга после финального свистка. Именно тогда я осознал, какой длинный путь мы проделали как команда, чтобы добиться этого успеха», – говорит Бирхофф.