Немцов, Хакамада, Гайдар, Чубайс. Записки пресс-секретаря - [35]

Господи, сколько же их ходило, нет, летало и парило по этим улицам. Вот – черная шоколадка, обернутая в свое цветастое платьице, которое даже не подозревает о существовании колен, потому что… едва прикрывает ягодицы. А вот – еще одна, цвета кофе с молоком, с длинными вьющимися мелким бесом волосами, с двумя угольками зрачков, что чернее самой черной ночи, с губами, которые не молят о поцелуе, а берут его; с ногами, созданными танцевать танго и самбу и словно с самого рождения облаченными в открытые босоножки на неимоверной высоты шпильке; с бедрами, от которых становятся влажными мужские сны. А рядом еще одна – почти светлая, словно едва покрытая первым легким загаром, рассекающая толпу с грацией крадущейся пантеры. И это мое впечатление – женское. Стоит ли говорить о сильной половине нашей делегации?

Смотрю, как телевизионщики старательно снимают улицу, еще улицу, площадь, фонтан.

– Ребята, – говорю, – не слишком ли много перебивок? У вас немцовских интервью и новостей столько не наберется.

– Какие к черту перебивки, – нервно рычит ни на минуту не прекращающий снимать оператор. – Приеду, ребятам покажу, какие тут ходят. Пусть облизываются.

– Да, – соглашаюсь я, – это точно. Обзавидуются.

Нахожу глазами своего будущего шефа и сразу обретаю способность читать мужские мысли. Считываю что-то близкое к «черт, черт, черт… и зачем я с собой в этот раз Раису взял?» (жену – как вы поняли).

Ну, если он и не совсем это думал, если я и ошиблась, так только в деталях. Более того, я просто уверена, что мысли о величии России или о важности своей сегодняшней миссии, если в этот момент и случились, то где-то на задворках вице-премьерского сознания. Впрочем, я его на этот раз понимала. Эти женщины стоили того, чтобы хоть на минуту забыть обо всем на свете. И кто осудит? Что, если вице-премьер, так уже и не мужчина?

Правда, одна забавная история, которая произошла чуть позже и о которой я хочу сейчас написать, немного поубавила мои восторги по поводу внешности никарагуанок. Красивые, конечно, но не все. А почему я так решила, сейчас узнаете.

У нас образовалось совсем немного свободного времени, и знакомая журналистка из «Московского комсомольца» попросила зайти с ней в магазинчик женского белья. А нужно сказать, девочка эта, имя которой я не хочу называть, была очень миниатюрной, хрупкой, изящной, начисто лишенной того, что называют «женскими достоинствами». Такая русская Твигги. В магазинчике к нам тут же подбежала продавец, которая могла служить лучшей рекламой своего товара: ее грудь смотрела строго вперед и вверх, а ее бедра, да чего уж, ее попа… Ну, подскажите, с чем можно сравнить красивую женскую задницу? Короче, это была классная попа.

– Чем могу помочь, – спросила эта красотка в форменном платье-халатике, плотно обтягивающем ее фантастические формы.

– Мне нужно это и это, – объяснила ей моя спутница.

– А ваш размер, – поинтересовалась продавец.

Услышав ответ, она резко загрустила, да так, что улыбка тут же сошла с ее лица и немедленно сменилась таким сочувствующим-сочувствующим выражением. Потом она со вздохом еще раз с ног до головы осмотрела мою спутницу, снова вздохнула, – уже совсем горько, и отправилась за бельем. Через несколько минут девица принесла подходящие комплекты. Мы стали их рассматривать. Моя приятельница наконец выбрала что-то такое спортивно-девичье, что, видимо, сильно удивило нашу продавщицу. В ее глазах читался невысказанный вопрос, недоумение и даже обвинение. И тут, вместо того, чтобы получить деньги за удачно проданный товар, она жестом показала нам, чтобы мы оставались на месте, а сама снова отошла.

Вернулась она со страшно довольным выражением лица и, лучезарно улыбаясь, протянула моей спутнице бюстгальтер с плотными чашечками, скрывающими под собой несуществующую грудь и увеличивающими ее в разы и трусики, каких я не видела больше нигде и никогда. Они были с вшитыми подушечками, которые увеличивали ягодицы. И тут я поняла, что, возможно, далеко не у всех красавиц Каракаса все как есть свое и совсем-совсем натуральное. Вот и вся история. Добавлю только, что ничего в жизни не понимающая русская журналистка купить от всего сердца предложенное белье отказалась, а взяла то, что выбрала сама, чем заслужила презрительную гримаску бельевой красавицы, которая, конечно, хотела как лучше.

Раз я столько времени уделила венесуэльским красоткам, то должна сказать пару слов и о венесуэльских красавцах. Нас, я имею в виду журналисток, Каракас тоже порадовал. Вот держу в руках фотографию и сама себе улыбаюсь. Стою я – вся такая довольная, в окружении эскорта, предоставленного нам руководством принимающей стороны. Четыре настоящих рембо на мотоциклах, состоящие их одних мускулов, все как один в черных очках (мода у них такая; видимо, насмотрелись американских боевиков), в форме цвета отбеленного хаки, в высоченных черных сапогах, с черными же бронежилетами, при оружии и, что меня особенно впечатлило – с таким своеобразным нарукавником, расположенным выше локтя на левой руке, на котором закреплен весьма устрашающего вида нож.