Глухой рык сорвался с оскаленных губ мужчины, и Ярославская невольно отпрянула назад всем корпусом.
— Он дарил ей украшения, а она говорила, что это от покойной бабушки. Я знаю всё это, нелюдь. Как знал и ты. Ты ведь чувствовал его запах на ней. Но продолжал озираться вокруг только через черную кружевную ширму. Но всему приходит конец.
Ярославская достала из кармана фотографии и бросила их на пол камеры, вставая со стула и отступая.
— Ознакомься с ними, нелюдь. На них Ассоль со своим женихом. Со своим настоящим женихом.
Нелюдь автоматически проследил взглядом за рассыпавшимися по полу фотографиями, но не стал рассматривать их при ней, тут же повернувшись к доктору. Ничего. Он обязательно будет изучать каждый запечатленный кадр. Ярославская очень тщательно подбирала их. Только те, на которых Витя обнимает Алю или танцует с ней. На одном даже умудрился поцеловать девушку, после чего получил затрещину. Но продолжения ведь нелюдь не увидит. Только то, что сочла нужным показать Анжела Артуровна. Только то, что выбьет почву из-под его ног. Должно выбить, если доктор не ошиблась и правильно изучила своего подопытного.
— Ты называл её своей религией. Посмотри, насколько лживой может быть вера.
И аккуратно протянуть между решеток прямо к его пальцам несколько листков бумаги. Страницы из дневника Али, на которых та, ещё будучи совсем девочкой прописывала каждый свой день, проведенный рядом с нелюдем. Лишённая общения с матерью и её внимания, дочь обращалась в своем дневнике именно к ней. Каждая запись как отдельное письмо. Некоторые — как полноценный отчёт с указанием времени посещения "мальчика" и подробным описанием совместных занятий. Своеобразная игра в учёного, которую когда-то в детстве вела Ассоль.
КОНЕЦ ПЕРВОЙ КНИГИ
Продолжение следует в Бесе 2
