Нелегкие будни секретарши - [33]

Конечно тот, кто мне нужен так рано с работы не уходит, а еще, судя по тому, что он не присутствовал на сегодняшних переговорах — полным ходом идет какой-нибудь занятный, исключительно важный для науки эксперимент, над которым он точно корпит, но все же. Не стоит рисковать.

Глава 8 Чем дальше в лес…

Хвала Богам, в лифте я ехала в полном одиночестве, и, благополучно доехав до нулевого этажа, ввела код и положила руку на сканер, чтобы получить доступ для дальнейшего спуска. У нас все не просто. Лифт побурчал, но послушно двинулся в недра земли, где находились многочисленные лаборатории. Даже у меня не было доступа ко всем, только к тем, в которых я собирала забытые работниками отчеты, — боссу на подпись. А вот и нужный этаж. Стрелка лифта (у нас лифты с налетом старины — в них такие забавные стрелки — как часы, указывающие на номер этажа, только в отличии от старинных лифтов наша стрелка совершает оборот на 360 градусов) послушно остановилась на отметке — 13. Хорошее число правда? Сирий тот еще затейник!

Жутковато однако в этих коридорах, особенно, когда почти все работники уже разбежались по домам. Прям, как в фильмах ужасов. Б-р-р-р. О вот и свет в конце туннеля, тьфу ты, — коридора.

— Есть кто дома? — я стукнула костяшками пальцев по дверному косяку, одновременно заглядывая в кабинет. Хорошо, что я уже целый год здесь работаю и психика у меня крепкая. А то синевато-лиловый труп, скромно выглядывающий из под розовой простыночки на столе, мог заставить меня заикой. А так, я только заорала, изгоняя стресс из организма. Нервы — они не казенные.

— Что такое? — с противоположного конца в комнату ворвался взлохмаченный, высокий мужчина, растерянно оглядываясь по сторонам в поисках опасности (судя по всему труп он таковой не считал). Наконец он заметил меня.

— А, Миа, привет. Чего орешь?

Знакомьтесь, это Сирий Вонг, брат моего босса и эксцентричный гений. Правда милашка?

К чести сказать, я уже пришла в себя (это все целительная сила освобождающего крика), поэтому нападение получилось более-менее достойным.

— У тебя на столе труп.

— Да, — Сирий бережно поправил на объекте разговора простыночку и, опершись бедром о стол, насмешливо уставился на меня. — И что?

— Почему у тебя на столе труп? — возмутилась я уже уверенней. Они тут совсем распустились.

— А что? — мужчина нарочито вытаращил глаза, изображая недоумение.

— И он лиловый, и прикрыт розовой кружевной простынкой, — я обличающе ткнула в деталь, смутившую меня больше всего.

— И что?

На самом деле, общаться с нашем «великим гением» очень вредно для здоровья, а особенно для психического самочувствия. Было время (на заре моей карьеры в этом учреждении), когда этот тип доводил меня до слез, и хотя я уже давно обросла необходимой броней, общение с ним, все же, старалась сводить к минимуму.

— И кстати, почему в твоей лаборатории не соблюдены санитарные нормы? — я наконец вспомнила, что единственная возможность общаться с этим гением, это открытая конфронтация и шантаж. — Может мне прислать к тебе домовых с очередной проверкой?

Мужчина дрогнул, и с его лица стекло ядовитое насмешливое выражение.

— А может мне попросить Алину, навести у тебя в лаборатории порядок? — вот теперь он даже слегка побледнел. Если от домовиков еще можно было спастись, то от директора отдела по надзору за нарушениями химически-санитарных норм Алины Васильевны Гришко не спасла бы даже смерть. Эту статную, властную женщину до зубовного скрежета боялись все работники лабораторий. Неугодные ей люди, наглым образом попирающие правила и не чтящие нормативы, подвергались таким публичным экзекуциям, что многие предпочитали сразу идти и писать увольнительные.

Конечно увольнения наш гений мог не бояться, но прикинув в уме, что ему дороже — мимолетное удовлетворение от вида униженной меня, или бесконечные нотации и наезды Алисы Васильевны, выбрал правильно.

— Чего ты хочешь? — буркнул он, снова демонстративно поправляя простынку на объекте. Я постаралась отвести взгляд от этого кощунственного действия и переключиться на главное. Я же не рассчитывала, что сегодня с ним будет легко?

— Мне нужна информация о веществе, обнаруженном в моих пробах крови и консультация по еще одному вопросу.

Сирий прищурился. В такие моменты фамильные черты проявляли себя в полной мере. Зоркий яркий взгляд, четкий разлет бровей, семейный нос с легкой горбинкой. При расслабленном выражении лица (что бывает крайне редко, что у одного, что у другого) он очень похож на старшего брата. Да Алекс, самый старший ребенок в семье — и самый классный. Это мое абсолютно предвзятое мнение! Его даже Зевс не переплевывает.

Сирий досадливо поморщился.

— Что конкретно ты хочешь узнать?

— Вы расшифровали формулу?

— Да, — буркнул Сирий.

— Смогли воспроизвести?

Я удостоилась странного взгляда.

— Нет, — Сирий откинулся на спинку рабочего кресла. — А с чего такой интерес?

Я тщательно подбирала слова.

— Алекс просил узнать.

Гений тут же скуксился — ссориться с братом он не собирался, поэтому пришлось дать развернутый ответ, а он этого жуть как не любил. Не знаю врожденный ли это порок, детская травма или последствие общей гениальности, но вытянуть из парня нормальный ответ обычно не представлялось возможным. И поэтому все беседы с ним (как впрочем почти со всеми представителями этой семейки) походили на чаепития у безумного шляпника (достаточно известная в определенных кругах и безвременно почившая на тот свет личность).