Некрономикон. Книга запретных тайн - [104]

В едва ли не бесконечном ряду произведений мистера Блэквуда присутствуют романы и короткие рассказы, иногда независимые, иногда появляющиеся сериями. Высшее место в его творчестве, вне сомнений, занимает рассказ «Ивы», в котором пара праздных путешественников жутким образом обнаруживает на пустынном острове посреди Дуная присутствие безымянных сил. Здесь искусство и сдержанность повествования соединяются, достигая высочайшего развития и впечатляющей силы без единого напряженного пассажа или фальшивой нотки. Удивительной впечатляющей силой обладает менее отточенный в художественном плане «Вендиго», где нам представляют кошмарные свидетельства существования лесного демона, о котором вечерами перешептываются лесорубы северных лесов. Манера, в которой некие следы рассказывают свою нереальную повесть, на самом деле представляет собой подлинный триумф мастера. В «Эпизоде в охотничьем домике» мы сталкиваемся с потусторонними силами, вызванными колдуном из черного пространства, a в «Слушателе» повествуется о жутком психическом осадке, пропитавшем старый дом, в котором некогда умер прокаженный. В сборнике «Невероятные приключения» содержатся некоторые из лучших рассказов автора, уводящие фантазию читателя к буйным обрядам на ночных холмах, тайным и странным перспективам, открывающимся за вполне обыкновенными пейзажами, к немыслимым и таинственным подземельям, скрытым под песками и пирамидами Египта, описанным с серьезным изяществом и тонкостью, убедительными там, где более грубое или легкомысленное изложение привело бы всего только к развлекательности сюжета. Некоторые из этих произведений являются не столько историями, сколько этюдами в области мимолетных впечатлений и выхваченных из забвения обрывках снов. Сюжетом можно пренебречь повсюду, правит везде атмосфера.

Книга «Джон Сайленс – необычный врач» содержит пять связанных между собой повествований, главный герой которых победоносно перебирается из одного в другое. Испорченные разве что некоторыми признаками популярного и обыкновенного детектива – ибо доктор Сайленс является одним из тех благодетельных гениев, которые пользуются своими удивительными силами, чтобы помочь своим попавшим в трудное положение собратьям-людям, – эти повествования содержат в себе некоторые из лучших образцов творчества и создают впечатление сразу эмоциональное и яркое. Первый рассказ, «Психическое вторжение», повествует о том, что приключилось с чувствительным автором в доме, некогда бывшем местом совершения мрачных дел, и о том, как был изгнан легион бесов. «Древние чары», быть может, лучший рассказ в книге, содержит почти гипнотически яркое описание старинного французского городка, где местное население некогда справляло гнусный шабаш в облике кошек. В «Немезиде огня» жуткий стихийный дух вызывается пролитием крови, в то время как в «Тайном почитании» повествуется о немецкой школе, в которой чтили сатану и над которой долго еще висела зловещая аура. «Собачий лагерь» рассказывает нам об оборотне, однако рассказ этот ослаблен морализаторством и профессиональным «оккультизмом».

Слишком тонкими, быть может, для точного отнесения к разряду жутких историй, однако скорее всего более художественными в абсолютном смысле этого слова являются такие фантазии, как «Джимбо» или «Кентавр». Мистер Блэквуд достигает в этих новеллах тесного и трепещущего приближения к внутренней субстанции грезы и производит колоссальную пробоину в привычных барьерах, разделяющих реальность и воображение.

Непревзойденным мастером кристально чистой поющей прозы и высшим специалистом в области создания пышных и апатичных миров радужно экзотического видения является Эдвард Джон Мортон Дракс Планкетт, восемнадцатый барон Дансени, чьи рассказы и короткие пьесы образуют едва ли не уникальный элемент в нашей литературе. Изобретатель новой мифологии и сочинитель удивительного фольклора, лорд Дансени посвятил себя странному, наполненному фантастической красотой миру, присягнув вечной войне против грубости и уродства повседневной реальности. Его точка зрения является наиболее подлинно космической по сравнению с любой принятой в литературе любого периода. Столь же чувствительный, как По, к драматическим ценностям и значению отдельных слов и подробностей и куда лучше оснащенный в риторическом плане посредством простого лирического стиля, основанного на прозе Библии Короля Иакова, этот автор с колоссальным эффектом пользуется практически любым сводом мифов и легенд, существующим в рамках европейской культуры, создавая составной или эклектичный цикл фантазий, в котором восточный колорит, эллинистическая форма, тевтонская мрачность и кельтская задумчивость сливаются настолько идеально, что поддерживают и подкрепляют друг друга, не нарушая общего согласия и однородности. В большинстве случаев земли Дансени относятся к категории сказочных, расположенных «там, позади восхода» или «у края света». Его система оригинальных личных имен и топонимов, основанная на корнях, позаимствованных из классических, восточных и прочих источников, являет собой чудо гибкой изобретательности и поэтической интуиции, как можно видеть из таких образчиков, как «Аргименес», «Бетмура», «Полтарниис», «Каморак», «Иллуриил» или, наконец, «Сардатрион».