Некромансер - [38]

"И это мои люди, но не твои", - прошептал металлический бриз с другой стороны. А затем где-то рядом он услышал: "Я знаю тебя, Маг!"

Формы камней изменились в валуны, в огромные, гигантские завалы, в высоченные горы. Кругом царила темнота. Голоса остались позади.

Он наконец увидел край равнины и поспешил к нему.

Над вершиной последнего и самого высокого завала он завис и с трудом оглядел окрестности. За бездной. Пол это чувствовал, был свет. В темноте ощущалось движение.

А это едва ли можно было назвать жизнью. Она была в зародышевом состоянии, подобна амебе. Но она способна была чувствовать его присутствие, даже когда он был глубоко внизу, в скале Меркурия. И эта жизнь имела такую силу воздействия, что могла активизироваться, атакуя его.

И все это стояло на пути зла, как ему сказал Суп. И все это создал сам Пол. Без него этого бы не существовало, но сейчас оно жило, двигалось и набирало силу, разум.

У него возникло ужасное желание уничтожить это и прекратить все раз и навсегда. Но когда он двинулся, чтобы спуститься на равнину, что-то невидимое его остановило. Возникла преграда из законов, под сводом которых он и создал все, что его окружало. Законы защищали эту жизнь от него так же хорошо, как и его от них. Такое противостояние могло продолжаться до тех пор, пока он и эта жизнь не наберут достаточно сил, чтобы разрушить преграду. И неожиданно его затуманенное сознание прояснилось. Он понял, что его победа ничего сейчас не докажет. Ничего не изменится.

Внезапно мелькнула еще одна мысль. Он быстро повернул от края равнины и направился назад, где валуны опять превратились в небольшие камни. И здесь, недалеко от того места, где он блуждал. Пол обнаружил что-то похожее на пирамиду. Она была в три раза выше его. Трещины между ее камнями создавали впечатление крошечных узких окошек. Чувствовалось, что живого там ничего нет.

Он еще раз оглядел равнину. Повсюду, насколько хватало глаз, ландшафт изменился. Камни были небольшие, и по размерам напоминали холмы.

Он понял, что намерение вернуться сюда появилось не случайно. Он поддался естественному желанию. Оно привело его сюда, а затем поведет дальше, к цели его путешествия.

Он подошел к сооружению, которое теперь напоминало дом. Он только успел взглянуть на него, как ноги подогнулись под ним. Полное смятение от того, что с ним произошло, охватило все его физическое тело. Пол упал на пол.

Но и здесь его сознание не вышло полностью из-под контроля. Согласно всем законам он должен был отключиться, но на самом деле он только ощутил туманное, неопределенное состояние, которое физически соответствовало его приглушенному сознанию.

В течение нескольких дней, постепенно приходя в нормальное состояние, он с трудом сознавал, что делает. Он кое-как поднялся и лег на кушетку, один-два раза пил из кувшина, стоявшего рядом. Но он ни разу не уснул как следует и ничего не ел.

Физически он не страдал. То состояние, в которое его перевели, отрицало любые физические страдания. Единственное, что его беспокоило его эфирное, нематериальное состояние. Это беспокойство напоминало глубокую депрессию.

Физически он был абсолютно способен оценить окружающую обстановку. Сила воли позволяла это сделать, но тем не менее напоминала поднятие своего собственного веса человеком, находящимся на пороге смерти.

Однако постепенно он возвращался к жизни.

Сначала он обнаружил, что комната походила на часть цилиндра. Обстановку можно было сравнить с роскошью океанского лайнера. Между закругленными стенами были кушетка и легкие стулья, бар, кухня, музыкальный плейер, кабинеты, даже небольшие скульптурки и пара интересных картин. Здесь же находился и конечный пункт его путешествия - свободное пространство на полу, отмеченное черной блестящей точкой.

Где-то на третий день он заметил, что уже несколько часов тупо рассматривает картины. Его еще слабое, но четкое восприятие немедленно уловило связь, и он рассмеялся. Он вдруг ясно представил существование плазмы, которая могла частично восстановить психику.

Он с трудом поднялся с кушетки и пополз через комнату к музыкальному плейеру. В кабинете на полке он нашел справочник с именами художников.

Через двадцать минут он опять лежал. Тонкими золотыми ниточками вилась мелодия, а на экране изображено было полотно Рубенса "Поклонение волхвам". Торжественный, но печальный сонет Мильтона, будто колокол, отбивал медленные удары по его безрассудству.

Пол соединил искусство, музыку и поэзию. Жизнь медленно наполняла его истощенную сущность, силы возвращались.

На четвертый день он пришел в себя. Пол хорошо поел и приступил к изучению места своего заточения.

Помещение было около тридцати футов длиной, такой же высоты и ширины. Конец его напоминал громадный круг, отсеченный внизу полом. Один круг был над ним, над тем местом, куда он прибыл. Другой едва заполнял дальний конец помещения.

Как раз этот второй круг Пол рассматривал с интересом. Первый круг, по-видимому, просто прикрывал рабочую часть ускорителя. Второй же мог блокировать выход, предотвращая его побег. Приглядевшись получше. Пол обнаружил, что второй действительно похож на крышку. Его удерживал не месте простой магнитный замок.