Некромаги - [70]
— Сказала же, все нормально… я выносливая. Только поите, воды много надо.
Потихоньку, маленькими глотками, я уговорила еще литр. На этот раз Нольд держал голову и наклонял горлышко, а Ян ушел звонить. Из-за двери слышался голос и отдельные слова. Что-то быстро решал, действовал, раздавая указания — то ли команде, то ли что-то по полицейским делам.
— У меня время вышло, надо ехать. Напарник на дольше не прикроет никак. Ночью вернусь. С аварией будет сложнее, но сделаю все, что смогу. Ева, кто выжил, сейчас в больнице — сбегут вряд ли. Опознаешь потом тишком, есть среди мужчин или нет тех самых, что устроили это все.
— Конечно.
— Спасибо, Ян.
— Ноль, за такое не благодарят. Я же не одолжение делаю.
Тот с усталой усмешкой кивнул, проводил, а когда вернулся, я попросила:
— Не сиди здесь, оставь одну. Мне так лучше будет.
— Хорошо. Мне все равно нужно съездить за всем необходимым.
Он уехал, вернулся быстро, но сразу не зашел, только еще через час — дал попить. А потом наклонился:
— Пора. Уснешь, а проснешься собранная. Я Инквизор, я знаю, как работает регенерат, все сделаю правильно. Не бойся.
И надавил под ребра.
Глава двадцать пятая
Когда я проснулась ночью, при свете маленькой лампы, то обнаружила себя чистой, голой и наполовину в «гробу». Больничные фиксаторы были как две колоды на ногах, заползали на бедро и часть живота полукоробкой, фиксируя подвздошную кость. Под спиной жестко, под головой, и плечи мягко зафиксированы скрученными полотенцами. Лежала почти распятая, прикрытая простынкой, только руки на свободе и шеей могла крутить.
Гудело, зудело и горело все так сильно, что поразилась — Нольд на самом деле идеально собрал кости. Регенератор работал бешено.
Одиночество было не долгим. Он зашел в комнату, сверившись с часами и подгадав пробуждение точно:
— Ты как?
— Как в печи. Через три дня встану. Я должна рассказать…
— Потом. Ева, на полу у кровати вода, бутылки с дозатором. Поставил так, что дотянешься. Я уеду сейчас, если не смогу вернуться днем, пришлю Троицу или Вилли. Не думай, что бросили, потом информацией обменяемся. Лечись.
— Договорились… нет, стой! Дай что шепну, пока не убежал.
Нольд в первую секунду шагнул на автомате, а во вторую секунду сообразил, что просьба дурацкая. И было забавно увидеть, как на лице отразилось воспоминание о такой же уловке старой Ханы. Некромагка заманила его для благодарного поцелуя поближе.
— Я не кусаюсь.
— Врешь. У меня на руке до сих пор след от зубов.
Подошел вплотную и наклонился. Мне было больно, но все равно хорошо и счастливо, и даже сонм пережитых смертей поблек. Захотелось дурашливо, даже по-детски, чмокнуть в щеку и сказать свое искреннее «спасибо». А Нольд, приблизив лицо, щекой не подставился… он тронул меня за шею и поцеловал в губы. Прижался плотно и горячо, с вдохом откровенного удовольствия.
— Говори, если на самом деле хотела что-то сказать.
Секунды немого молчания, и Нольд просто выпрямился и просто ушел, как собирался, оставив одну.
С организмом что-то творилось… по всем законам некромагии, из жизни, а не из брошюр Инквиза, я знала с какой скоростью залечивались легкие и тяжелые раны, сколько нужно дней на сращивание костей до полной прочности. А тут вдруг что-то не то. Не так. Я захлебывалась эндорфином, обезболивающим наркотиком, и огонь регенерата воспринимала как внутренний шторм. Вулканический, испепеляющий, но ничуть не мучительный. Он был сильнее в два, в три раза, и я могла сравнить — пережив прежде схожие травмы.
Я много пила. Вливала в себя почти без остановки литров пять за пять часов до утра, чувствуя, как мало потею и как киплю. А с рассветом отключилась. В какой-то момент, взглянув в сумеречно-розовое окно, выдохнула и закрыла глаза, провалившись в сон.
— Никуда ты ее не перевезешь, даже через два дня. Она останется…
— Ты рехнулся?
— Рехнулся!
Тишина. Разговор снизил громкость и из коридора слов стало не различить. Ян и Нольд старались, а злость с обоих сторон перевешивала необходимость осторожности. Сцепились в споре в квартире, а не на улице и не в машине.
— Ноль, я понимаю…
— Нет, и никогда не поймешь! Твоя ущербность лучший подарок — жить как человек!
— Гад же ты… сделаю вид, что не слышал. — Тихое почти рычание, несколько слов в полтона. И различила: — …себя жалко, а ее нет?
— Я не смогу жить, Ян, если не попытаюсь…
Даже сквозь двери, сквозь толщу воздуха, почувствовала, сколько в выдохе было усталости и отчаянья. Не звонкого, с надрывом, а глухого и с самого дна. Ян притих так, словно в квартире все вымерло.
Меня остро кольнуло тревогой, и я не выдержала:
— Кто-нибудь! Есть кто-нибудь?
После короткого стука в дверь, створка приоткрылась, и Ян заглянул:
— Доброе утро. Что, в туалет приперло?
— Ну нет, ты и так видел слишком много… я проверяла — есть кто или одна?
— Воды, еды?
— Новостей.
— Нет новостей. Спину почесать, а то затекла как прикованная мумия, наверное? Кстати, я тебе подарки привез.
Засмеялась и скривилась. Ян такой измученный и вымотанный, а нашел для меня улыбку. Несносный северянин тоже добрался до сердца, пусть и с чувством братской любви, и я по всем его жестам и голосу чувствовала пережитую за меня тревогу.
Они по-своему прокляты и по-своему одарены — стая, скрывающая свою истинную природу. Примут ли меня, или будут гнать, как добычу?.. Не знаю, но два защитника есть! Они научат меня быть столь же сильной и быстрой, перегрызут всех охотников и, уверена, даже на сородичей оскалят клыки, если вдруг, хоть один… кинется. При создании обложки вдохновлялся образами, предложенными автором.
Днём она преподаватель и художник, а ночью — Реставратор чужих воспоминаний. Днём он чертёжник, а ночью Строитель мостов между людьми, потерявшими друг друга. Вместе они работают в загадочном агентстве «Сожжённый мост» — на последнем этаже заброшенного Здания, куда приводит посетителей их связующая ниточка с теми, кого однажды они упустили. Разные люди, перипетии судьбы, и шестеро сотрудников агентства не успевают заметить, как переворачивается их собственная жизнь. А он и она по-настоящему себя и друг друга находят спустя четыре года после собственной свадьбы.
«Я тебя помню» — и разбитая судьба близких людей соберется обратно. «Я тебя помню» — и в сердце откликнется настоящая жизнь, которую ты забыл и потерял. «Я тебя помню» — и сказка распахнет иные пространства, где ты уже бывал в детстве — во Дворах, на Мостах и в Безлюдье… И она возьмет тебя за руку, а он назовет по имени. И ничто, — ни время, ни злые люди, ни ошибки прошлого, не способны будут вас разлучить.
Вот уже много лет спокойно в Империи ветров. Кланами правят мудрые правители. Подрастают их дети, но в один нерадостный момент, словно тени, появляются старые враги, про которых все забыли. И новые - незнакомые и опасные. Теперь очередь наследников.18+.
Кто управляет нами и кем управляем мы? Чем можно пожертвовать, когда на кону тайные знания? Какова цена дружбы и любви, если мир на грани войны? Это общество так похоже на наше. Присмотритесь к тем, кто с вами рядом. Какого цвета глаза у этих людей? Вы точно знаете ответ, но не знаете его смысла. Предлагаю задуматься о мироустройстве и истинных ценностях, смотря через призму жизни героев этого романа.Сия не знала, что может произойти, если оставить врага в живых, пока не встретила Вэса…
Легко ли быть не такой как все? Безусловно, если твои магические силы вызывают восхищение, страх или любые другие сильные эмоции. Но если это всего лишь непонятная смесь странностей? Что делать? И как быть, если родной отец вдруг «продаёт» пугающему вампиру, совершенно не интересуясь твоим мнением? Быть женой ненавистного существа или же попытаться скрыться, устроив всем незабываемое прощание?
Масла Арсеника, амальгама серебра, щепотка соли Луны, пепел Тартара, тигли, реторты, песчаная баня – вот что требуется для эликсира вечной жизни. И ещё - некий мистический компонент. В поисках этого загадочного компонента изучающая секреты алхимии леди Сарейя обращается за помощью к лорду Россеру, которого молва почитает за чернокнижника.
Данная книга содержит избранные произведения поэтессы за период 2007—2016 гг. Это философская, любовная, пейзажная лирика, проникнутая трепетным отношением к природе, восхищением красотой человеческой души.
Вы только это послушайте. Даю слово, оно снесет вам голову. Это чистый героин среди радио. Лучше, чем поход к мозгоправу. Гнев и ярость в своем истинном обличье. Вся правда наружу, пришло время снять розовые очки. Правда есть и побочные эффекты. Возможны небольшие приступы суицида. Иногда возникает желание раскроить кому-нибудь череп. Поэтому слабакам слушать не рекомендуются. Всем остальным предлагаю расслабиться, сделать по громче. Впереди только хорошая музыка и поток неистовой и настоящей ненависти. Ведь мы ненавидим даже то, что вы любите…