Некролог - [57]
- Это все условности, - тихо прошептала она. - Это общество, люди диктуют тебе то, что ты должен злиться на меня. Ты не обязан меня ненавидеть, ты не обязан ненавидеть моего Демона. Не хочешь этого делать - не надо! Просто во всем должно быть согласие со своим сердцем, только оно что-то скажет в твою защиту на последнем суде. Только оно может рассказать о твоих мотивах, о твоем чувстве вины - об истинном сострадании. Общество мне противно, не создавай его вокруг меня.
Варя положила голову ему на плечо и постепенно заснула. На часах было около пяти часов утра - Владиславу пора было возвращаться к своим делам. Он аккуратно высвободился из ее объятий, одеваясь, он не сводил с нее взгляда: Варя заподозрила что-то неладное и заерзала в кровати, на ее груди и шее выступили небольшие капельки пота. Сатаров наклонился к ней и поцеловал, простыни еще хранили тепло его тела, и ему совершенно не хотелось уходить, но и оставаться с ней было незачем. С утра им пришлось бы говорить, а они еще не подобрали нужных слов, не сформулировали вопросы и, скорее всего, не хотели знать на них ответы. Ей нравилось испытывать его на прочность, дразнить его. Она постоянно наблюдала за людьми - такое уж у нее хобби. Девушка ловко манипулировала словами и растягивала муки своего собеседника, подводя его к мысли о безразличии бытия и испытывала его веру в себя, поэтому он не желал говорить с ней раньше времени. Владислав никогда не расходовал силы на пустой азарт и неинтеллектуальные игры, он умело распоряжался своими ресурсами, а потому всегда держался на высоте и преуспевал.
Он еще коснулся губами ее груди, Варя приоткрыла глаза и замурлыкала, пытаясь руками обхватить его за шею, вернуть в кровать. Но отвел ее руки и, глядя ей в глаза, заискивающе произнес:
- Смотри, не влюбись.
После он вышел из ее палаты, а Варя, обняв одеяло, крепко заснула. Ей выпала куда более легкая участь - поспать, а он ехал к себе в часть и по дороге гадал, что же ей снится.
На его руках все еще оставался запах ее тела, если бы он коснулся языком своих пальцев, то они оказались бы на вкус соленными. Его потряхивало изнутри, по телу рассыпалась мелкая дрожь, однако он никак не мог понять, чем она вызвана. Ответ на этот вопрос лежал где-то в области, недоступной для анализа и контроля.
Лежа в кровати, пациентка думала о том, что спрятано глубоко внутри нее - о маленьком темном зернышке сомнения, которое грозило разрастись до размеров черной дыры. Ее голова была легкой, ничем не забитой, ни одна мысль не задерживалась в ней дольше пары секунд, а потом пропадала на болотах ее разума. Она потеряла всякий интерес к месту, где она находилась - пространство не имело для нее никакого значения. Имело смысл лишь то, с кем она его делит, время, которое им отведено, и события, которые развиваются в нем.
ГЛАВА 15. ПРИВЯЗАННОСТЬ
Пребывание Вари в больнице растянулось на несколько месяцев, Владислав ее совсем не навещал, периодически звонил и слал сообщения, но сам к ней так и не приехал. Варя не противилась больничной жизни - никаких забот, вопросов и ответственности. Она наблюдала за пациентами клиники, с некоторыми даже поддерживала общение.
Особенно ее внимание привлекала к себе одна девушка - блондинка с короткой стрижкой. Варя никогда не говорила с ней, однако наблюдала за ее повадками и ужимками. Она была симпатичной, младше Вари лет на пять, худощавая - с маленькой грудью, но округлой попкой. Прежде всего Варе показалось, что она похожа на одну из стюардесс авиакомпании «Air Berlin», и эта мысль запала ей в голову - уж больно строго и не по годам одевалась эта молоденькая куртизанка и всегда красила губы красной помадой. Кажется, блондинка интересовалась Варей в неменьшей степени, вот только сама не решалась с ней заговорить. Как-то совпало, что они стояли в очереди за лекарствами - Варя выменивала себе снотворное за сигареты и карточки настольной игры, которые она заранее воровала у пациентов. Варя посмотрела ей в глаза, и они засветились от преданности и радости того, что она наконец обратила на нее внимание.
- Тебе выдают снотворное? - спросила у нее Варя.
- Нет, меня наоборот постоянно пытаются разбудить.
- Меня тоже. - Варя уже собиралась уйти, но блондинка ее остановила.
- Как тебя зовут?
- Варвара.
- А меня Аня.
На этом их первый разговор был окончен, Варя рядом с ней чувствовала себя неловко: слишком зрелая, удрученная опытом, а в Аниных глазах так и светилась надежда на счастье, а на губах читалась немая просьба помочь ей и спасти. Оказавшись вечером в своей палате, девушка долго думала об Ане, она казалась ей адекватной, но в этом Варя сомневалась, просто не могла никак рассмотреть, что с ней не так. Решив уйти от всех размышлений, она прокралась в сестринскую и украла с подноса набранный инсулиновый шприц, выжав из него содержимое, она наполнила его из ампулы «Insomnia». Немного пораскинув мозгами, Варя направилась в палату к Ане и разбудила ее со словами:
- Вот, возьми это. - Она протянула ей ампулу «Spiritus». - Ты пойдешь со мной в мою палату и будешь следить за тем, чтобы все шло гладко. Долго объяснять, но ты должна будешь забрать у меня шприц, набрать в него это, а после вколоть его мне.
Спокойно жил современный маг, Горислав Волгин, да пришла беда. Его родному миру грозят оборотни и вампиры всех мастей. Но и это не самое страшное, обязали его жениться. И вот пришла настоящая Беда. Черновик закончен.
В книге впервые собраны мистико-фантастические рассказы Е. А. Нагродской (1866–1930), одной из самых популярных писательниц дореволюционной России, автора нашумевших в то время эротических бестселлеров и произведений о женском «раскрепощении» — а также, несмотря на устоявшуюся «бульварную» репутацию, писательницы оригинальной и бесспорно заслуживающей внимания.
В книге впервые собраны фантастические рассказы известного в 1890-1910-х гг., но ныне порядком забытого поэта и прозаика А. Н. Будищева (1867–1916). Сохранившаяся с юности романтическая тяга к «таинственному» и «странному», естественнонаучные мотивы в сочетании с религиозным мистицизмом и вниманием к пограничным состояниям души — все это характерно для фантастических произведений писателя, которого часто называют продолжателем традиций Ф. Достоевского.
Покой обычного провинциального ВУЗа нарушает серия загадочных и тревожных событий. В цепь событий вовлекается компания друзей. Позднее, выясняется, что это жесточайшая цепь, ведущая в небытие, и только выдержка, крепкая дружба, сплоченность коллектива и взаимная любовь — главный козырь друзей, в противостоянии этому жестокому явлению. Сумеют ли они выпутаться из завязанной крепкими узлами, страшной ситуации? Все ли выдержат это чудовищное испытание, и к каким последствиям приведет их риск и поход на самые крайние меры? Что будет добром, а что злом? Будет ли каждый по-своему прав? Найдет ли каждый свою истину? Познает ли каждый главный закон своей жизни? Произведение построено на противопоставлении добра и зла, преданности и предательства, жадности и щедрости, крепкой дружбы и ненависти, любви и измен, строгой науки и необъяснимой мистики. Советы при чтении: 1. Нарисовать у себя в воображении портрет каждого героя и «подружиться с ним». 2. Ощутить себя в их компании и вместе с ними пройти сложный путь, переживая и радуясь за них, как за своих. 3. После важных глав, сделать перерыв и осмыслить прочитанное.
Читатель напрасно стал бы искать в энциклопедиях имя Хью Дэвидсона — это был лишь псевдоним, под которым публиковал «черные» или «странные» фантастические произведения один из пионеров американской научной фантастики и мастер космической оперы Эдмонд Гамильтон (1904–1977). В книгу вошел роман «Властелин вампиров», где действуют бесстрашный оккультный детектив доктор Дейл и его ассистент Харли Оуэн, а также рассказ «Вампирская деревня» — произведения, сыгравшие заметную роль в становлении вампирического жанра.
С первых десятилетий XIX века вампиры, упыри, вурдалаки и неупокойные мертвецы заполнили страницы русской прозы и поэзии. В издание вошло свыше тридцати произведений русской вампирической прозы XIX — первой половины XX века, в том числе многие затерянные рассказы и новеллы, пребывавшие до сегодняшнего дня в безвестности как для читателей, так и для исследователей. Собранные в антологии «Красногубая гостья» произведения убедительно доказывают, что область русской литературной вампирологии много богаче, чем представляется даже подготовленным читателям и иным специалистам.