Некролог - [42]

Это поцелуя Варе было мало, ей хотелось, чтобы Он вновь и вновь прикасался к ней и целовал, но Он вел себя холодно, отстранился и смотрел в окно, куда-то вдаль.

- Ты думаешь, что все закончится здесь? - Девушка опустила взгляд. - Им наконец- то удалось загнать нас в тупик, к которому мы и сами довольно долго и старательно шли?

- Скажи, осталось ли в тебе хоть что-то человеческое? Потому что во мне вся любовь этого мира и его радость исчезают в тени моей похоти и животной жестокости, в том числе и к самому себе.

- Жестокость мне чужда, и я вижу свет в Тебе самом. Он есть в Твоих глазах!

- Нет, человеческого в нас никогда ничего не было. Это человеческое наше, а не наоборот! Ты - лекало, а они творения заимствованные и несамостоятельные.

- Но кому есть дело до двух любовников, защищающихся от их упреков и взглядов только простыней и полотенцем. Они еще долго могут хранить тепло наших тел, можем после им их отдать.

- Да, а еще они будут долго хранить следы нашей крови.

- Возьми меня! Здесь и сейчас, я не вижу другой возможности побыть с Тобой наедине. Больше я не вытерплю! - Варя принялась целовать его шею. - Побудь со мной! А то!.. А то я убью Тебя!

- Я бы с радостью принял смерть от твоей руки. - Он поцеловал ее в ответ.

Он ласкал ее недолго, рывками и грубо, но от каждого Его прикосновения Варя сходила с ума, ей хотелось большего, но что-то останавливало ее от продолжения. Его поцелуи были мокрыми и жесткими, Его пальцы буквально впивались в Варины бока и спину, сдавливая ее тонкую белоснежную кожу. Аромат тел пьянил их обоих, но они оба могли в любой момент остановиться - все шло не так, как им бы этого хотелось. Он был слишком холоден и безучастен, Ему не доставляли ее прикосновения особенного удовольствия, и Он, отвечая на них, просто поступал вежливо, как бы делал все это из побуждения - «я не против». Вот только Варю все это не устраивало, она привыкла чувствовать себя желанной и привлекательной, а Ему было не больно-то интересно смотреть на ее обнаженное тело.

- Понимаешь, во всем я вижу только горе и новые поводы мстить всему, что наполняет этот мир и делает его таким бездушным. Стоит какому-нибудь человеку сблизиться со мной, как жизнь отбирает его у меня. Во мне кроется дьявольский огонь, еще с рождения испепеляющий мою душу. Я - убийца, Варенька! Я убивал людей и предпочитаю быть в одиночестве.

- Тем приятней оказаться в руках, державших оружие. - Варя лукаво улыбнулась. - Ведь такие руки точно знают, как обращаться с девушкой.

- Наши цели и идеи не позволят нам обрести покой. - Он говорил спокойно, без какого-либо намека на эмоции. - Иногда мне становится страшно от одной лишь мысли о том, что может ждать Демона за порогом ада. Палача, бездушного убийцу, вспомнившего свет и ощутившего его прикосновения на собственной коже. Как же сильно я буду по нему тосковать, ведь у меня вновь появится чувство утраты, будто у меня что-то забрали, но мне ничего и никогда не принадлежало, а только манило меня за собой и ускользало сквозь пальцы. Нас с тобой никто не позовет в рай, мы - одержимые безумными идеями и пустыми надеждами, несогласные с уже имеющимися порядками. Мы достанемся смерти и только ей.

Варя чувствовала себя беспомощной, но всем сердцем стремилась помочь не себе, а Ему - согреть Его и осветить Ему мгновения, в которые Он просто мог быть с ней рядом, а не где-то еще, скитаясь в поисках каких-то других возможностей и источников света, может, более сильных и ярких. Его все время что-то отвлекало, уводило в сторону и оборачивало вспять, Он оставался там, где Варе не было места.

- Я не очередной способ искать страданий! - Варя разозлилась, но скорее на саму себя, нежели на своего Возлюбленного. - Ты обещал мне, что у нас будет время побыть вместе, что наступит утро…

Варя осеклась, поняв, что никакой ночи или чего-то, предшествующего этому, как стеклышко, промытому утру, Он ей не обещал. Она получила то, о чем просила Его и ни секунды больше.

Он сел перед ней на колени и положил ее руки себе на лоб - Его лихорадило, но Варя знала, что ее прикосновения действительно Ему помогают, а Он не желает их и словно боится. Она нежилась и гладила Его непослушные и, как оказалось, жесткие волосы, посмотрела в Его пустые, черные глаза и зажмурилась, понимая, что Он непременно ее погубит. Он не стал медлить и воткнул Варе в спину нож, лежавший позади нее на столе. Любовница манерно запрокинула голову и простонала, Он, нежно придерживая ее одной рукой за подбородок, второй рукой выдернул из нее окровавленный нож, и ее тело покорно упало на стол.

Когда Варя вновь открыла глаза, то перед ней уже была Тшилаба, сидевшая за тем же столиком возле манежа, к нему был пододвинут второй стул:

- Я знаю, ты говорила с моей матерью! - Бестия была в ярости. - Не смей больше следить за мной! Поверь, позор, который клеймил наши души, ничем не смыть!

- В любви нет ничего постыдного!

- Он и мне дал то, о чем я так Его просила - этот цирк! Мой дом - убежище, в котором я так нуждалась. Вот только Он позабыл сюда дорогу, и мой дом стал пуст, как и я сама!