Некоторые проблемы истории и теории жанра - [175]

Заключение

Каким путём пойдёт отечественная фантастика — покажет будущее. Несомненно, только, что она стала содержательным и многообразным художественно-идеологическим явлением. Нынче уже мало кто воспринимает её только как занимательную популяризацию передних рубежей науки. В ней слились цели и жанровые черты социальной утопии, романа философского, сатирического и психологического, а с другой стороны, это свободная, «художественная» прогностика, пытающаяся угадать пути развития мира — от науки и техники до будущей истории человечества.

Её уже трудно называть научно-фантастической в старом понимании, и тем не менее научный критерий сегодня приобретает ещё большую актуальность, особенно в том, что касается человека. Пути развития отечественной научно-фантастической литературы переплелись сегодня с поисками «формулы человека», отвечающей состоянию современной цивилизации, а с другой стороны, «формулы цивилизации», отвечающей гуманистическому идеалу человека. Центральное место в современной научно-фантастической литературе занимают вопросы гносеологии — к этому центру сходятся все лучи широкого «веера» фантастики, все её направления, трактующие и о машине, и о человеке, и об истории, и о социальном будущем. Фантастическая литература внедряется в те слои жизни, которых художественная литература в недавнем прошлом вообще почти не касалась и которых не охватывают (да и вряд ли могут охватить по своей специфике) «бытовые» произведения.

Утверждая и критикуя, обнадёживая и предостерегая, научно-фантастическая литература пишет важную главу в художественной педагогической поэме о Неведомом, ожидающем нас на пути в будущее.

Фантастическая литература выросла в слишком заметное литературное явление, чтобы по-прежнему оставаться в стороне от историков литературы, преподавателей и критиков. Она умножает нынче свою популярность заметно возросшим идейно-художественным уровнем.

Сегодня критика фантастической и научно-фантастической литературы уже переросла полупублицистические отклики о пользе мечты, но ещё не вошла в стадию углубленного исторического изучения, а только на этом уровне возможна удовлетворительная теория и, в частности, разрешение нынешнего «спора» между традиционной научной фантастикой и «фантастикой вообще». Таким образом, перед нами стоит серьёзная задача — создание полной истории фантастики, охватывающей все жанры и разновидности.

Вместе с тем бесперспективно, на наш взгляд, выяснять специфику разновидностей и направлений фантастики лишь в её собственных локальных рамках. Эволюция фантастической и научно-фантастической литературы должна быть включена в историю литературы «основного потока», и не описательно-хронологически, а в методологическом аспекте.

Вообще само возникновение научной фантастики должно быть рассмотрено с точки зрения обогащения и углубления реализма в широком понимании этого слова. Если иметь в виду её возможное слияние в будущем с «бытовой» литературой, то научная фантастика может быть рассмотрена и как жанрово-видовая реализация некоторых важнейших элементов метода современного реализма. Речь идёт о таком «мечтательстве», которое, по словам Леонида Леонова, определяется «уже не лирой, а… точным, безупречным знанием»[579]. И вот это научной предвидение, включающееся в отечественную литературу всех видов и жанров, обособляется в научной фантастике как жанр и тип изображения и даже как тема (произведения о будущем).

В самом деле, если взять известные черты социалистического реализма — слияние романтики с реализмом, изображение жизни в революционном развитии, активный социалистический идеал, — то ведь все они в конце концов характеризуются научным предвидением. Прогностическая функция, поэтому должна быть рассмотрена не только с точки зрения специфики фантастики, но и в общеметодологическом плане. Создалась предпосылка слияния художественного отражения с обоснованным предвосхищением. Осуществление её зависит, конечно, от исторически длительного сближения научного мировоззрения с художественным (в настоящее время они хотя и соприкасаются, но всё же существуют раздельно).

Ценность научной фантастики не только в том, что она восполняет существенные проблемно-тематические «пробелы» художественной литературы (человек и общество будущего, научно-индустриальный облик завтрашнего дня, биологическая перспектива людского рода и прочее), но, прежде всего в том, что она сама разрабатывает инструменты конкретного художественного предвидения (тогда как «бытовая» литература больше пользуется научными прогнозами общего порядка). Если цель нашего искусства, перефразируя известную мысль Маркса, не только отразить мир, но и преобразить его, то моделирование внутреннего мира человека и человеческих отношений будущего представляет не столько локальный предмет научной фантастики, сколько задачу отечественного искусства всех видов и жанров. Ведь, не предвидя, каким будет человек завтра, нельзя успеть в воспитании человеческой души сегодня.

Так как современная фантастика соприкасается с научным прогнозированием, а это последнее опирается на самые разные отрасли знания (вплоть до естественных и точных наук), то литературоведение в этой области требует комплексного подхода на стыке наук и, стало быть, получает новые возможности. Изучение научно-фантастической литературы, как мы видели, включает не только материал, но и принципы, и выводы, традиционно далёкие от литературоведения.