Некоторые парни… - [24]

– Давай, сыпь соль на рану.

– Серьезно. Ты бледный и вялый.

Его улыбка меркнет. Йен протискивается мимо меня.

– Я же сказал, что все нормально.

Наблюдаю за ним, пока он возвращается к нашей секции. Вид его задницы в джинсах лишь слегка отвлекает меня. Не знаю, в звонке ли причина, или головная боль вернулась, или у него хомячок умер, однако в одном я уверена: Йен далеко не в порядке, и я ни черта не могу с этим поделать.

***

Присоединяюсь к нему молча, и вскоре мы вновь входим в ритм. Опрыскиваем, опрыскиваем, ждем, ждем, чистим, чистим, движемся дальше. Когда Йен подбирается слишком близко ко мне, в воздухе ощущается определенный запах. Дезинфектант его перебивает, но не полностью. Как только я чую этот аромат, мне хочется закрыть глаза и вздохнуть. Понятия не имею, почему. Возможно, дело в его растрепанных каштановых волосах или в огромных темных глазах, однако что-то в Йене Расселе наводит меня на мысли о шоколаде. Нежном, изысканном, таящем на языке шоколаде.

Только каждый раз, когда думаю о том, чтобы закрыть глаза и вдохнуть, лицо Зака всплывает в памяти. И вместо шоколадного аромата Йена, я ощущаю его запах. Потный, кислый, отчего тошнота накатывает, обжигая горло.

Раздраженно хлопаю дверцей шкафчика; чувствую взгляд Йена на себе.

– Ну, и в честь чего такой костюм?

Я замираю. Костюм? Испустив шумный вздох, оборачиваюсь, пристально смотрю на него.

– Какие-то претензии по поводу того, как я выгляжу?

Глаза цвета растаявшего шоколада изучают меня с ног до головы. Он медленно качает головой.

– Не по поводу того, как ты выглядишь. По поводу того, как ты одеваешься.

– Позволь, угадаю. Моя юбка слишком коротка для тебя?

Глаза Йена округляются, затем он смеется. По-настоящему смеется, безудержно. Сохраняю хмурую мину на лице, потому что не понимаю: он смеется надо мной или со мной, и существует ли вообще разница?

– У меня нет никаких жалоб в адрес коротких юбок, – отвечает Йен. Из-за улыбки в уголках его глаз собираются морщинки. – Я просто говорю, что тебе не нужен костюм. Ты и без того выглядишь хорошо.

Не знаю, к чему он клонит, но не ведусь на это.

– Спасибо, только я не пытаюсь тебя впечатлить. Я так одеваюсь.

Улыбка замирает, потом медленно тает.

– Виноват.

Мы резко оборачиваемся, когда на первом этаже хлопает дверь. Шлепанье вьетнамок, доносящееся с лестницы, извещает о прибытии посетителей... посетительниц. Я делаю глубокий вдох, потому что уже знаю, кто это, хотя они еще не появились в поле зрения.

Миранда и Линдси.

Мои бывшие лучшие подруги.

Миранда важно вышагивает по коридору. Ее белокурые волосы струятся по спине, подобно жидкому золоту, макияж идеален. Она одета в спортивные штаны с эмблемой школы Лаурел Пойнт, пояс которых приспущен, чтобы продемонстрировать пирсинг в пупке, а из-под миниатюрной майки видны бретельки лифчика цвета морской волны. Линдси плетется следом за ней, без конца заправляя свои мягкие каштановые волосы за уши – жест, говорящий: "Я такая милая". Пытаюсь сдержать рвотный рефлекс. Я ничего им не сделала, но они меня ненавидят. Миранда ненавидит открыто, а ненависть Линдси лучше замаскирована.

Хотя не менее губительна.

Я готовлюсь к битве, только девочки проходят мимо меня, прямиком к Йену.

– Привет, Йен, – мурлычет Миранда. – Слышала, тебя заставили заняться дезинфекцией. Надеюсь, ты ничего не подхватишь, – добавляет она с ехидной усмешкой в мою сторону.

Я опрыскиваю следующий шкафчик, заметив, что Линдси держится позади.

– Привет. – Он кивает один раз, однако не смеется над ее оскорблением. Очко в его пользу.

– В общем, слушай. Мы собираемся у меня дома после тренировки по лакроссу. Ты придешь?

Йен пожимает плечами.

– Наверно.

– Здорово! Увидимся позже. – Миранда откидывает волосы назад как раз в тот момент, когда я опрыскиваю новый шкафчик.  

Она резко оборачивается ко мне, поднимает руки к голове и взвизгивает.

– Ты специально это сделала. Ты обрызгала мои волосы чистящим средством.

Силой заставляю себя не поморщиться от пронзительной интонации ее голоса.

– Эээ, нет. Ты сама швырнула свои волосы под спрей. Тебе стоит быть аккуратней. Мало ли что может случиться, – выпаливаю в ответ. Миранда, похоже, вот-вот взорвется, словно термоядерная бомба.

– Сука! – Она делает выпад. Я бросаю бутылку чистящего средства и тряпку, готовая к самообороне, если ногти Миранды с французским маникюром оставят на мне хоть царапину. Пытаюсь не вздохнуть, когда она меня толкает.

Слабачка.

Я твердо стою на ногах, не сдвигаюсь ни на сантиметр, поэтому Миранда практически отскакивает от меня по инерции. Естественно, это тоже моя вина.

 – Шлюха! – Она снова бросается, намереваясь выдрать мне волосы. Нагнувшись, уклоняюсь.

 – Иди домой, Миранда. У меня нет времени на тебя.

Линдси наконец-то выходит из своего паралитического ступора и пытается утихомирить Миранду.

– Давай, Мир. Пойдем отсюда. Оно того не стоит. – Она вновь заправляет пряди за уши.

Ярость Миранды немного ослабевает.

– Ты права. Не стоит. Она этого не стоит. Шалава.

Когда она морщит нос, я не удерживаюсь от нового подкола:

– Кому я должна прислать счет за покраску машины, Миранда? Тебе или Линдси?