Неизвестный Сталинград. Как перевирают историю - [28]

Снабжение окруженных по воздуху отсутствовало, боеприпасы были на исходе, артиллерия — полностью уничтожена. Последний бой 33-й гв. стрелковой дивизии шел с 5.00 до 11.00 10 августа. Утвенко писал Симонову: «Сопротивлялись до конца. Я сам пять раз перезарядил маузер. Секли из автоматов. Несколько командиров застрелилось. Было убито до тысячи человек, но жизнь продали дорого». Остатки дивизии рассеялись по балкам и ручьям и мелкими группами пытались пробиться из окружения. В ЖБД 6-й армии указывалось: «К вечеру 10.8 русские скучены на пространстве примерно 6 км в поперечнике. Он оказывает упорнейшее сопротивление, особенно севернее Савинского, и его приходится уничтожать на позициях»[106].

Следует отметить, что воспоминания об этих боях остались у немцев далеко не радужные. В сентябре 1942 г., при планировании новой операции, командование 6-й армии подчеркивало: «Сражения на окружение противника сталкиваются в здешней местности, богатой оврагами, с большими сложностями. Имеется в виду не формирование котла, а его очистка, которая займет много времени и будет сопровождаться значительными потерями. При этом танки удастся использовать в лучшем случае весьма ограниченно. Основную ношу боев придется нести на себе пехоте»[107].

147-я и 229-я стрелковые дивизии начали отход в 21.00 9 августа. Однако на пути отходящих дивизий Вольхина и Сажина немцами уже был выставлен заслон фронтом на запад. Навстречу отходящим колоннам в панике двигались тыловые части 229-й стрелковой дивизии. Они пытались отыскать путь к спасению и отходили на север. Основные силы 147-й стрелковой дивизии вскоре были изолированы в Грачевой балке. Лесов, становившихся спасением окруженных в Белоруссии, под Вязьмой и под Уманью, в излучине Дона не было. Некоторую защиту давали только глубокие овраги.

Решающий бой состоялся 10 августа. Блокированные в балке советские части атаковали, даже захватывали трофеи и пленных. Но общую обстановку это изменить не могло. В балке скапливалось все больше раненых. Всех мучила жажда. Было решено предпринять еще одну попытку пробиться из окружения всем отрядом. Вольхин в своем отчете по боям в окружении писал: «Бойцы и командиры приветствовали это решение и заявили: „Лучше умереть в поле, чем в этой ловушке“». Некоторые орудия выкатили на открытые позиции. Но шансов пробиться через плотный заслон немецкой пехоты уже не было. Части двух дивизий были рассеяны и пробивались на соединение с основными силами 62-й армии мелкими группами. Командир 229-й стрелковой дивизии полковник Ф. Ф. Сажин погиб 10 августа у хутора Пятиизбянский.

Синхронно с уничтожением окруженных соединений была разгромлена прижатая к Дону у взорванной переправы 112-я стрелковая дивизия. В боевом донесении штаба дивизии к 20.00 11 августа сообщалось:

«На 11.8.42 г. в трех стр. полках имеется: старшего и среднего нач. состава 152 чел., младшего нач. состава — 154 чел., рядового состава строевых подразделений 504 чел., тыловиков 180 чел.

В 156 Д[ивизионе] ПТО осталось одно 45-мм орудие и 87 чел. личного состава.

436 а[ртиллерийский] п[олк] имеет 122 мм гаубиц — 10 шт., 76-мм пушек 39 г. — 4, ружей ПТР — 12, винтовок — 692, личного состава — 847 чел. и лошадей — 469»[108].

Несколько лучше, потеряв до 25 % состава, сохранились вспомогательные подразделения дивизии. Нелишне будет напомнить, что на 5 августа соединение насчитывало 8107 человек. В бою у переправы 10 августа погиб командир 112-й стрелковой дивизии полковник Иван Петрович Сологуб, возглавлявший соединение с момента начала его формирования в Сибирском военном округе в декабре 1941 г.

Но немедленной проверки на прочность наспех восстановленной обороны не произошло. Форсировать Дон немцы не спешили. После окружения части 62-й армии на правом берегу Дона в полосе наступления армии Паулюса вновь наступило затишье. Немцы методично перемалывали окруженных. К 23.00 13 августа из окружения вышло только 160 человек батальона связи 229-й дивизии и 27 человек из состава 147-й стрелковой дивизии во главе с командиром генерал-майором Вольхиным. В оперативной сводке № 90 штаба 62-й армии к 18.00 14 августа говорилось: «Новых сведений о положении 33-й гв., 181, 147, 229-й сд не поступило. Отдельные мелкие группы переправлялись на восточный берег р. Дон в полосе 131-й и 112-й сд». Командир 181-й стрелковой дивизии генерал Т. Я. Новиков был взят в плен 15 августа. Он погиб в плену в декабре 1944 г.

^{Немецкий пулеметчик на берегу Дона. Хорошо видно, что западный берег реки господствует над восточным}

15 августа 1942 г. к судьбе окруженных проявило интерес Верховное командование. Директивой Ставки ВГК № 170569 И. В. Сталин указывал:

«По донесениям штаба Сталинградского фронта 181, 147 и 229-я сд 62-й армии продолжают вести бои в обстановке окружения в районе Евсеев, Майоровский, Плесистовский. Несмотря на это и на неоднократные указания Ставки, помощи им Сталинградским фронтом до сего времени не оказано. Немцы никогда не покидают свои части, окруженные советскими войсками, и всеми возможными силами и средствами стараются во что бы то ни стало пробиться к ним и спасти их. У советского командования должно быть больше товарищеского чувства к своим окруженным частям, чем у немецко-фашистского командования. На деле, однако, оказывается, что советское командование проявляет гораздо меньше заботы о своих окруженных частях, чем немецкое. Это кладет пятно позора на советское командование. Ставка считает делом чести нашего сталинградского командования спасение окруженных частей. У нашего сталинградского командования имеется сейчас достаточно сил и средств, чтобы пробиться к своим окруженным дивизиям и вывести их.