Неизвестный Сталин - [262]
Сталинизм был гораздо более сложным политическим и социально-психологическим феноменом, чем гитлеризм, и разобраться в сущности сталинизма в 1930—40-е годы было просто невозможно. К тому же далеко не все, что делалось тогда в Советском Союзе, было обманом. Встречаясь в Москве со студентами или присутствуя на физкультурном параде на Красной площади, Ромен Роллан видел действительно счастливых и полных энтузиазма людей. Я сам 1 мая 1936 года в первый раз в жизни прошел со своим отцом на демонстрации по Красной площади, видел Сталина и был счастлив. Я был уверен тогда, что все мы живем в самой хорошей стране мира, и эти настроения не сразу ушли из моего сознания и после ареста отца. Нет смысла осуждать сегодня и нас, советских людей, и писателей Европы за все наши ошибки и заблуждения. Но мы должны извлечь уроки из нравственных и политических поражений прошедших эпох.
Что читал Сталин?
Детство и юность
С 8 до 14 лет Сталин учился в Горийском духовном училище. Обучение в училище велось на русском языке, и Сталин, в семье которого говорили только по-грузински, прошел четырехлетний курс училища за шесть лет. В немногочисленных свидетельствах, которые сохранились от того времени, говорилось, что Сталин не отличался в училище большими способностями, но был очень упорен, скрытен и много читал. Это была в основном грузинская классика, а затем и русская классическая литература. Возможностей для получения других книг в маленьком грузинском городе и в духовном училище просто не было. На большой картине художника И. Тоидзе «Молодой Сталин» мы видим 13– или 14-летнего юношу, который держит в руках книгу Шота Руставели.
В Тифлисской духовной семинарии, куда Сталин поступил в 1894 году, круг его чтения значительно расширился. Основными были по-прежнему книги из русской и грузинской классики. Но было много и переводной литературы — из числа произведений наиболее популярных тогда европейских писателей. В конце XIX века российское книгоиздание находилось на подъеме, и хороших книг издавалось много. Все биографы Сталина отмечали большое влияние на него книги грузинского общественного деятеля и писателя Александра Казбеги «Отцеубийца». Читателям из Грузии была известна и необычная история Александра Казбеги. Богатый помещик и русский офицер, человек высокой культуры, А. Казбеги не только переводил на грузинский язык русских и европейских писателей, но и сам сочинял немало. Увлекшись идеями народовольцев, Казбеги раздал свою землю крестьянам и потом несколько лет был простым пастухом. Один из героев романа «Отцеубийца», борец за справедливость и независимость Грузии Коба, стал героем и для молодого Сталина. Имя «Коба» стало не только первой, но и наиболее прочной партийной кличкой молодого Сталина-Джугашвили. Александр Казбеги умер в Тифлисе в 1893 году и был почти забыт. Однако к 70-летию Сталина в 1948–1950 годах в Тбилиси одновременно вышли в свет пятитомное собрание сочинений А. Казбеги на грузинском языке и избранные произведения в двух томах на русском языке. Современный исследователь жизни и круга чтения Сталина профессор Борис Семенович Илизаров писал: «Восприняв основную идею русских народовольцев о примате „народа“ над обществом, личностью и государством, Казбеги повернул ее в свое национальное, грузинское русло. В его произведениях бушуют шекспировские страсти с отчетливым грузинским акцентом. В них много слепящих красок, высокопарных сердечных речей, грохота выстрелов и горных бурь, крови, любви, предательства, ненависти, благородства… Для Сталина это была родная и очень близкая по духу, цвету, запаху и вкусу среда, наивная среда „народного романа“. Она была и навек осталась основным позитивным пластом, заложенным в его еще юной личности после первичной и очень ломкой домашней и вторичной, негативной среды — семинарской»[661]. Сталин, по мнению Б. Илизарова, начинается с Кобы.
Архив Тифлисской семинарии сохранился, и он был довольно обстоятельно изучен. В «Журнале поведения» за 1896 год есть несколько записей о чтении семинаристом Джугашвили «запрещенных книг», в частности, романов Виктора Гюго «93-й год» и «Труженики моря». Сталин был наказан длительным карцером. В марте 1897 года инспектор Гермоген записывал в «Журнале поведения»: «Джугашвили уже 13-й раз замечен за чтением книг из „Дешевой библиотеки“ и у него отобрана книга „Литературное развитие народных рас“»[662]. В карцере за чтение книг Сталин пробыл немало дней и ночей.
В шестнадцать лет Сталин прочел и первые брошюры социал-демократического направления. Одной из первых таких книг был «Манифест Коммунистической партии» К. Маркса и Ф. Энгельса, с которой и начался марксизм как политическое и идеологическое течение. Для молодых российских социал-демократов их приобщение к марксизму происходило в конце XIX века через книги, совместное чтение и обсуждение которых было главным занятием первых социал-демократических марксистских кружков в России. Читали книги Маркса и Энгельса, Бакунина и Кропоткина, Плеханова и Каутского, Лафарга и Меринга. Позднее пришло время Ленина. Большой популярностью пользовалась книга Николая Чернышевского «Что делать?». Сталин был исключен из семинарии в 1899 году, и версий по этому поводу позднее высказывалось много. Ссылались, в частности, и на найденное в бумагах семинарии постановление: «О чтении воспитанником Иосифом Джугашвили запрещенных книг». Сам Сталин говорил, что его «вышибли» из семинарии за пропаганду марксизма.
