Неизвестный партнер - [14]

– Выпьете кофе?

– Спасибо, с удовольствием.

Он сел и отметил, что стулья в кабинете очень удобные.

– Хотите со сливками? Только у меня сухие.

– Спасибо, не нужно.

Лиллиан села напротив, серьезно посмотрела на Рудольфа и сказала:

– Мы с отцом закадычные друзья. Правда, это не мешает нам ссориться по пустякам, но ненадолго. Наша фирма – смысл всей его жизни. Мама развелась с ним пять лет назад и живет теперь в Канаде со своим вторым мужем. Мы не поддерживаем никаких отношений друг с другом. Уле – тот рыжеволосый молодой человек, которого вы уже видели, – мой брат, он скоро окончит факультет психологии. Уле называет нашу фирму паршивой лавочкой, хотя без денег, приносимых этой лавочкой, он вряд ли смог бы получить образование. Он не из тех, кто способен сам заработать себе на учение или взять для этого ссуду, с тем чтобы потом самостоятельно ее выплатить. Как видите, я не питаю особой нежности к своему брату. Да, впрочем, и отец тоже, хотя и старается убедить себя в обратном. Он очень разочарован, что Уле, когда придет время, не возглавит его фирму. Это придется сделать мне. К счастью, отцу еще только шестьдесят, так что… – Она пожала плечами и сделала глоток кофе.

– А я думал, он моложе.

Она улыбнулась, и Рудольф заметил у нее на левой щеке небольшую ямочку.

– Ему все идет на пользу! – Она снова стала серьезной. – Отец из кожи вон лезет, чтобы показать всем, какой он богатый. Не обращайте на это внимания. И несмотря на свой кабинет – вы сами видели, какой у него вкус, – он замечательный знаток своего дела. Я это говорю не потому, что он мой отец. Все, что касается перевозок, он знает досконально, и, уж если он бьет тревогу, значит, для этого есть все основания. У него интуиция. Вам это может показаться смешным, но до сих пор интуиция ни разу не подводила его. Несколько лет назад он вдруг забеспокоился, почувствовав, что случилось какое-то несчастье. Я, признаюсь, тогда посмеялась над ним. А он был прав! Действительно случилось несчастье. Наш трейлер потерпел аварию. Шофер погиб. Трейлер не сразу нашли. Мы считали, что он в ФРГ, а он упал в реку в Норвегии. Мы ничего не предпринимали, его обнаружили случайно. Я была уверена, что отец просто паникует, и по моей вине мы сидели сложа руки. Это дело уже давно расследовано, не будем на нем задерживаться. У шофера в пути случился удар, и трейлер слетел в реку. Наверно, шофер уже чувствовал себя неважно, потому что свернул с шоссе на пустынный проселок, там-то и случилась авария.

– Другими словами, вы хотите сказать, что разделяете опасения своего отца и тоже считаете, что ваши трейлеры похищены?

Она кивнула.

Рудольф помолчал.

– Вам, наверно, известно, что в Италии сейчас очень… неспокойно? – спросила она.

– Да, но… похищение трейлеров!

– Не забывайте, общая стоимость груза семнадцать миллионов двести тысяч крон!

– Я знаю, и все-таки…

– Конечно, все было застраховано, – заметила она таким тоном, как будто отвечала на заданный вопрос. – Но с машинами было четыре водителя. Шоферы высшего класса. Смелые, надежные и порядочные люди, которые работают у нас уже много лет. Какова их судьба? У нас есть договоренность с водителями, и, если в пути что-то случается, они непременно связываются с нами. По вечерам фирма закрыта, но они знают, куда можно звонить в любое время суток. Они не звонили» Поэтому мы, естественно, и не беспокоились. Я думаю, у них все было в порядке, пока неожиданно что-то не случилось.

. – Сколько человек знало о том, что они везли в Италию такой ценный груз?

– Наверно, все сотрудники фирмы, – задумчиво проговорила Лиллиан. – А сколько человек знало об этом в Конгсберге, я сказать не могу. Мы там имеем дело только с господином Исаксеном, но он мог рассказать об этом кому-нибудь еще… Этого я, к сожалению, не знаю.

– А сколько человек работает у вас в фирме?

– Тридцать два, из них восемь постоянных водителей. Кроме того, шесть водителей работают у нас нештатно, мы приглашаем их, когда нужно.

– Наверно, неосмотрительно допускать, чтобы столько людей знало о таком ценном грузе?

– Конечно, неосмотрительно! Но в тайне этого не сохранить. У нас коммутатор. У нас служащие, которые оформляют документы. Ясно, что об этом шли разговоры. И в отделах. И в нашем кафетерии. Никто не придавал этому значения, ведь разговоры велись между сотрудниками фирмы, так сказать – в своей семье. А потом одна рассказала мужу, другой – жене или невесте, вот и пошло гулять по городу. Какая уж тут тайна! – Лиллиан тяжело вздохнула. – Разумеется, мы пытаемся хранить все в тайне, но это бесполезно. Мы не раз убеждались в этом. Условно мы называли их груз макулатурой. Но вы представляете себе, как приятно произнести цифру семнадцать миллионов двести тысяч крон? У водителей как будто нимб вокруг головы появляется… Между прочим, на обратном пути они должны были привезти из ФРГ очень дорогую электронную аппаратуру для Норвежского радио. – Она снова вздохнула. – Нет, такие сведения просачиваются, невзирая ни на какие меры предосторожности.

– Фрекен Бек, покажите мне, пожалуйста, список ваших сотрудников, как штатных, так и нештатных. Кроме того, мне нужен очень подробный маршрут этих двух трейлеров. И еще, сообщите мне полные данные о господине Исаксене, номер телефона и адрес завода в Конгсберге, а также назовите всех, кто, по вашему мнению, представляет интерес в связи с этим делом.