Неизвестный Киров - [101]
Автор столь фантастической идеи — доктор юридических наук, ректор Северо-Западного филиала Российской Академии права Александр Бастыркин.
Что можно сказать по поводу этой «версии»[402]?
Подчеркну прежде всего, что с самого первого своего допроса и до показаний на суде Л. В. Николаев никогда не отказывался от того, что убийство совершил именно он. Более того, он гордился этим актом. Во-вторых, были прямые свидетели убийства. Неслучайно Николаев на допросе 3 декабря показал: «первая половина маленького, бокового коридора была пуста». Про вторую половину он ничего не говорил. Между тем в момент прохождения Кирова по большому коридору третьего этажа там находилось много людей: Н. Г. Федотов, П. Семячкин — с обоими Сергей Миронович разговаривал; в ту же сторону, что и Киров, но впереди его шла с бумагами курьер Смольного Федорова; М. Е. Цукерман — директор цирка ожидал Позерна, находящегося на совещании у Чудова, курсируя у входа в маленький коридор. И наконец три работника хозяйственной части Смольного — электромонтеры и кладовщик находились в задней части маленького коридора и явились непосредственными свидетелями преступления — убийства Кирова Николаевым.
В-третьих, разные свидетели по-разному показывали положение нагана: Росляков — «сам лично вынул револьвер из ослабевших пальцев Николаева»; Михайльченко: «наган лежал недалеко от руки Николаева на полу». Интересно, если получить сильный удар (вторичный по голове) и быть сбитым с ног — смог ли бы Николаев удержать наган в руке. Кстати, допрошенный 1 декабря прямо в Смольном Борисов — охранник Кирова также показал, что Киров и Николаев лежали в 3/4 метра друг от друга. В стороне от них на полу лежал револьвер.
После вскрытия тела Кирова из его головы была извлечена пуля, так же как и пуля, находящаяся в стене, были подобраны две гильзы и наган, но никаких экспертных исследований по изъятому оружию и боеприпасам тогда не проводилось. Только в 1966 году была произведена. полная криминалистическая экспертиза, в результате которой установлено, что револьвер принадлежал Николаеву, пригоден к стрельбе, пуля, извлеченная из головы Кирова, выпущена из этого нагана. Гильзы, изъятые на месте происшествия, также из того же револьвера. В донной части оружия обнаружена кровь человека, установить групповую принадлежность ее из-за малого количества не представлялось возможным. Отравляющих веществ на пуле не выявлено.
Но об оружии и меткости стрельбы Николаева мы еще поговорим.
Через 5–7 минут после разыгравшейся трагедии прибежала доктор санчасти Смольного М. Д. Гальперина, которая уже стала заниматься Кировым профессионально. Он был перенесен в свой кабинет и положен на стол.
Через 10–15 минут появился начальник Ленинградского управления НКВД Ф. Д. Медведь. Очевидцы описывают его так: кожаное пальто распахнуто, вид растерянный. Ведь всего несколько минут назад он вызвал машину, так как на 16.30 у него в Смольном была назначена встреча с Кировым[403], а спустя три минуты после вызова машины раздался зловещий звонок о несчастье с Сергеем Мироновичем. И Филипп Демьянович Медведь выскочил из кабинета. К этому времени, к 17.00, силами комендатуры Смольного были полностью перекрыты все входы, выходы, двери кабинетов третьего этажа. К 18.00 Медведь подтянул к Смольному войска НКВД, и он был блокирован полностью. Дети служащих и других хозяйственных работников, которые жили во дворе Смольного, возвращаясь из школы, с катков, не могли попасть домой и проходили специальную проверку. Блокада была строгой. А после этого началась оперативно-следственная работа.
Почти одновременно с Медведем стали прибывать вызванные завгорздравотделом Богеном врачи. Время их прибытия, все их действия четко фиксировались документами, которые и послужили основой для составления акта и медицинского заключения о смерти.
Доктор Мария Давыдовна Гальперина в 1954 году принесла в «Ленинградскую правду» свои воспоминания, но опубликованы они были лишь через двадцать с лишним лет: «…руки продолжают делать искусственное дыхание, но жизнь вдохнуть в него я не в силах. А может быть, я ошибаюсь, может вот эти профессора, которыми сейчас заполняется кабинет С. М. Кирова, его спасут? Их сейчас много в кабинете: профессор Добротворский, Гессе, доктор Вайнберг… В этот момент подошел крупнейший хирург страны профессор Джанелидзе, он спросил меня: „Кто первый видел Кирова после выстрела?” — „Я”. — „Он был еще жив?” — „Нет, — ответила я, — он погиб сразу же”. — „Так почему вы до сих пор делаете искусственное дыхание?” — „Потому что хочу его спасти”. — „Не спасете уже, — с горечью отвечал профессор. — Все…. Перед смертью мы бессильны "»[404].
Приводим полностью акт и медицинское заключение о смерти. Он написан от руки фиолетовыми чернилами и содержит стилистические поправки, внесенные красными чернилами. Установить автора поправок не удалось. В документе говорится:
«Тов. Киров был ранен в 16 час, 37 мин. около приемной тов. Чудова. При первом осмотре Богеном, Росляковым, Фридманом обнаружен тов. Киров лежащим лицом вниз с вытянутыми ногами и лежащими по бокам руками. Причем, изо рта и носа сгустками текла кровь; кровь частично была и на полу. В двух-трех шагах от него распластавшись лежал другой, не местный, человек.
Встречи с произведениями подлинного искусства никогда не бывают скоропроходящими: все, что написано настоящим художником, приковывает наше воображение, мы удивляемся широте познаний писателя, глубине его понимания жизни.П. И. Мельников-Печерский принадлежит к числу таких писателей. В главных его произведениях господствует своеобразный тон простодушной непосредственности, заставляющий читателя самого догадываться о том, что же он хотел сказать, заставляющий думать и переживать.Мельников П. И. (Андрей Печерский)Полное собранiе сочинений.
Воспоминания участника обороны Зимнего дворца от большевиков во время октябрьского переворота 1917 г.
Михаил Александрович Бакунин — одна из самых сложных и противоречивых фигур русского и европейского революционного движения…В книге представлены иллюстрации.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Эти биографические очерки были изданы около ста лет назад в серии «Жизнь замечательных людей», осуществленной Ф. Ф. Павленковым (1839—1900). Написанные в новом для того времени жанре поэтической хроники и историко-культурного исследования, эти тексты сохраняют ценность и по сей день. Писавшиеся «для простых людей», для российской провинции, сегодня они могут быть рекомендованы отнюдь не только библиофилам, но самой широкой читательской аудитории: и тем, кто совсем не искушен в истории и психологии великих людей, и тем, для кого эти предметы – профессия.
Всем нам хорошо известны имена исторических деятелей, сделавших заметный вклад в мировую историю. Мы часто наблюдаем за их жизнью и деятельностью, знаем подробную биографию не только самих лидеров, но и членов их семей. К сожалению, многие люди, в действительности создающие историю, остаются в силу ряда обстоятельств в тени и не получают столь значительной популярности. Пришло время восстановить справедливость.Данная статья входит в цикл статей, рассказывающих о помощниках известных деятелей науки, политики, бизнеса.
В книге дана история создания секретных служб всех крупнейших держав XX века, рассказывается об их деятельности в наиболее драматические моменты мировой истории. Среди героев книги — известные разведчики и контрразведчики, создатели крупнейших агентурных сетей, агенты-двойники, шпионы-«оборотни» и другие представители этой необычной профессии.
Представьте себе библиотеку, где вместо книг на полках лежат мертвецы. У каждого из них своя особая история, которую под силу прочесть только Библиотекарям. Поэтому они называют мертвых Историями, а место, где хранятся Истории, – Архивом. Маккензи Бишоп – Хранитель Архива, она спасает мир от вторжения бесприютных призраков – пробудившихся Историй. Но однажды ей пришлось спасать сам Архив, когда кто-то начал переписывать Истории, подчас стирая целые жизни… Теперь для того, чтобы вернуться к нормальной жизни, ей придется до конца разобраться в том, что произошло.
История массовых беспорядков при социализме всегда была закрытой темой. Талантливый историк В. Козлов дает описание конфликтного противостояния народа и власти во времена фальшивого «безмолвия» послесталинского общества. Приводятся малоизвестные документальные свидетельства о событиях в лагерях ГУЛАГа, о социальных и этнических конфликтах. Автором вскрыты неоднозначные причины, мотивы, программы и модели поведения участников протестных выступлений. Секретный характер событий в советское время и незавершенность работы по рассекречиванию посвященных этим событиям документов, а также данный автором исторический анализ массовых беспорядков делают это издание особенно актуальным для нашего времени, когда волна народных волнений прокатилась не только по нашей стране, но и по территориям бывших республик СССР.
Представьте себе библиотеку, где вместо книг на полках лежат мертвецы. У каждого из них своя особая история, которую под силу прочесть только Библиотекарям. Поэтому они называют мертвых Историями, а место, где хранятся Истории – Архивом. Маккензи Бишоп – Хранитель Архива, она спасает мир от вторжения бесприютных призраков – пробудившихся Историй. Но однажды кто-то начинает переписывать некоторые Истории, подчас стирая целые жизни. И это каким-то образом связано с загадочной деятельностью Библиотекарей и леденящим кровь убийством, произошедшим более пятидесяти лет назад…