Неизвестный Филби - [26]

И вдруг неожиданно — до сих пор не могу понять, как это случилось, — мне удалось засунуть ногу в чуть приоткрывшуюся дверь. Меня вызвали в Военное министерство и после короткого собеседования направили в одну из лондонских гостиниц для дальнейших бесед. Буквально в считанные дни я получил официальное приглашение на работу в СИС, причем исходило оно от самой Секретной службы!

Я рассказываю все это для того, чтобы подчеркнуть: операция заняла в общей сложности шесть лет. Вот оно — настоящее долгосрочное проникновение в объект! Следует добавить, что, если бы не война, могло понадобиться более длительное время.

Я уже обещал, друзья, не занимать вашего внимания пересказом моей долгой и сложной карьеры в СИС. Я предпочел бы выделить три проблемы, представлявшие для меня определенную трудность, и изложить их вам для размышления. Если одному из наших агентов удается внедриться в спецслужбы противника, принято считать, что чем выше занимаемое им там положение, тем лучше для нас. Во многом это, конечно, так. У офицера, занимающего высокое положение, как правило, более широкая сфера деятельности, чем у младших чинов. Однако мой личный опыт свидетельствует о том, что у агента, занимающего высокую должность, возникают проблемы особого рода.

Я действительно продвигался по службе очень быстро. В 1944 году мне поручили возглавить только что созданный контрразведывательный сектор, занимавшийся международной деятельностью СССР и Коммунистической партии, а годом позже я уже руководил всей внешней контрразведкой СИС.

Необходимо пояснить, что ресурсы СИС были урезаны военными действиями против держав «оси», и поэтому, начиная с 1939 года, против Советского Союза не велось никакой работы. И только в 1944 году, когда поражение «оси» было предрешено, СИС обратила взор на следующего врага — то есть на нас. И я, едва заняв новый пост, сразу столкнулся с неимоверно сложными ситуациями. Я не мог себе позволить работать спустя рукава, ибо меня тут же уволили бы. В то же время, добейся я ощутимых успехов, это нанесло бы ущерб нашим интересам.

В целом я принял на вооружение тактику оттягивания решений с тем, чтобы иметь возможность проконсультироваться с советским другом и, если позволяли обстоятельства, дать ему время посоветоваться с Москвой. Но порой надо было принимать решения незамедлительно, в течение нескольких часов. В подобных ситуациях приходилось полагаться только на собственное разумение.

Несомненно, я совершал ошибки — кто их не совершает? Не о них речь — я просто ставлю перед вами дилемму. На мой взгляд, готовых рецептов ее разрешения не существует, в каждом конкретном случае следует действовать исходя из обстоятельств. Высокая должность дает возможность оказывать влияние на принятие политических решений, и это очень важный аргумент «за». С другой стороны, имеются свои плюсы и в том, чтобы агент занимал более незаметное положение, — это обеспечивает определенную степень анонимности, а следовательно, его персона может не привлечь к себе пристального внимания в случае, если произойдет какой-то крупный срыв.

Позвольте мне поставить вопрос в следующей форме. Если вам представится выбор: завербовать в качестве агента майора, работающего в архивах Пентагона, или председателя Объединенного комитета начальников штабов — кого вы предпочтете? Может показаться, что ответ очевиден. А вот для меня — не совсем. Поразмышляйте над этой проблемой. Хочется надеяться, что в один прекрасный день кто-то из вас окажется перед необходимостью такого выбора.

Теперь я затрону другую проблему, с которой мне пришлось столкнуться, а именно проблему работы против двух или более спецслужб противника, сотрудничающих между собой.

Когда я только начал изучать марксизм, мне труднее всего давалась концепция диалектики — во многом по той причине, что она играет малозаметную роль в любой из английских философских систем. Однако чем старше я становлюсь, тем чаще замечаю диалектическое начало в окружающей действительности; я все больше убеждаюсь в том, что любая ситуация таит в себе семена своей будущей трансформации.

Мои первые служебные контакты с американскими спецслужбами произошли через две-три недели после нападения Японии на Пёрл-Харбор. Эта совместная работа достигла апогея в 1949 году, когда меня назначили руководителем миссии связи СИС в Вашингтоне. Британские и американские спецслужбы существенно выиграли от объединения усилий. Получив доступ к информационным массивам партнера, каждая из сторон повысила собственную информированность и обрела возможность для более правильного анализа. Но здесь таилась и колоссальная опасность. Глубоко внедряясь в американские спецслужбы, британская сторона автоматически позволяла американцам существенно проникнуть и в свои секреты.

С моей точки зрения, мой вашингтонский пост имел большое преимущество по сравнению с должностью руководителя контрразведывательного сектора в Лондоне. Хотя бы потому, что между англичанами и американцами шел интенсивный и всеобъемлющий обмен информацией, и даже имело место определенное сотрудничество в оперативной области. Должен сказать, что это сотрудничество по линии разведки и в проведении операций чрезвычайно важно и для нашей работы сейчас.