Неизвестный Есенин - [40]

Позже, уже в эмиграции, Борис Зайцев, который вместе с писателем Осоргиным был причастен к этому Комитету, в занимательной эпистолярной форме расскажет, как за «компанию» вошли и они в этот Комитет: собирались, обсуждали, сделать ничего не успели, потому что распределять было нечего. На последнем заседании поставили большевикам условие: «Либо нашу делегацию выпускают в Европу для сбора денег, либо мы закрываемся, ибо местными силами помочь нельзя». Это и было расценено как противоправительственные речи. Зайцев так и не понял, за что они были арестованы, да и сидели они недолго, 2–3 недели.

Но в документах Ленина от 11 и 13 августа 1921 г. читаем: «Абсолютно необходимо назначить от Политбюро особую комиссию: Каменев, Троцкий, Молотов (,») для ежедневного решения вопросов, связанных с помощью голодающим… Условия поставить архистрогие: за малейшее вмешательство во внутренние дела — высылка и арест». Ленин учит, как «утереть нос этим торгашам», намечает перспективу: «а впоследствии осрамим их перед всем миром». «Газетам дадим дерективу (…) завтра же начать на сотни ладов высмеивать «кукишей». Изо всех сил высмеивать и травить не реже одного раза в неделю в течение двух месяцев (…) Гвоздь, по-моему, в двух вещах: как найти умных и свирепых людей для травли (…) послать архиядовитую ноту (…) Не надо забывать, что в сельских местностях у нас вообще нет и не было никогда никаких пайков».

Вот вам и разгадка всей этой заморочки: как же можно разрешать надзирать за распределением, если в сельской местности никаких пайков не было никогда!

Спецхраны сберегли и донесли до нас еще один документ — письмо Каменева Ленину по поводу воспрещения на выезд эмиссаров за сбором средств голодающим: «Воспрещение уже разрешенного выезда за границу компрометирует весь наш новый курс и столь успешно начатое втирание очков всему свету не только в сборах на голод, но и в вопросе о займах и переговорах о концессиях) Ведь мы еще только на пути к успехам, самих успехов ни в голоде, ни в займах, ни в концессиях нет».

Новый курс большевиков-сионистов заключался в максимальном использовании голода в своих интересах: под нажимом голода заставить Запад заключить долгосрочные займы. Правительственное сообщение о роспуске Всероссийского комитета помощи голодающим ввиду его контрреволюционной деятельности было опубликовано в «Правде» № 191 от 30 августа 1921 года.

На языке Ленина, действия большевиков по слому сопротивления измором и голодом и приведению к смирению и покорности назывались лаконично и благозвучно: экономическое наступление:

«В 1921 году мы наткнулись на большой — я полагаю, на самый большой — внутренний политический кризис Советской России. Этот внутренний кризис обнаружил недовольство не только значительной части крестьянства, но и рабочих. Это было в первый и, надеюсь, в последний раз в истории Советской России, когда большие массы крестьянства, не сознательно, а инстинктивно, по настроению были против нас (…) Причина была та, что мы в своем экономическом наступлении слишком далеко продвинулись вперед, что мы не обеспечили себе достаточной базы (…), что непосредственный переход к чисто социалистическим реформам, к чисто социалистическому распределению превышает наши наличные силы и что если мы окажемся не в состоянии произвести отступление, то нам угрожает гибель (…)

В июле 1921 года в связи с тяжелым продовольственным положением снято со снабжения 30 % едоков. Не представляется ли возможным снятие с пайков всего нетрудового населения Москвы?»

Подумать только! Не представляется ли возможным вообще не кормить население?! И в это же время на просьбу ЦК коммунистической партии Финляндии российские большевики тотчас отвечают:

«Выдать партии по смете на первое полугодие 1921 г. четыреста пятьдесят пять тысяч (455 000) шведскими кронами (за неимением крон золотом), четыре миллиона пятьсот шестнадцать тысяч (4 516 000) финских марок (за неимением таковых николаевскими кредитными билетами) и тридцать шесть миллионов (36 000 000) советскими деньгами.

(…) Для ведения коммунистической пропаганды и просветительной работы в Финляндии и среди финнов в Скандинавии, Америке и в других странах отпустить драгоценностей, как-то: золото, платина или драгоценности вообще, всего на сумму десять (10) миллионов финских марок. Расход нашей деятельности за пределами Советской России составляет помесячно полтора (1.5) миллиона финских марок».

По сведениям Фритьофа Майера, немецкий «товарищ Томас» для организации восстания КПГ в 1921 году получил драгоценностей и валюты на сумму 62 млн. марок.

Глава 5 Из школьного учебника истории

Можно дурачить весь народ некоторое время.

Можно дурачить часть народа некоторое время.

Но нельзя дурачить весь народ все время.

Авраам Линкольн

В школьном учебнике по истории отечества для 11 класса, выпущенном в 1995 году в издательстве «Дрофа», читаем:

«Историки по-разному определяют характер и значение октябрьских событий 1917 года. Октябрь называют «социалистической пролетарской революцией», «крестьянской революцией», «буржуазно-демократической», «мелкобуржуазной». Именуют Октябрь также «переворотом» и «жидомасонским заговором».