Неизвестная революция 1917-1921 - [67]
За первый вариант выступали почти все высказавшиеся по этому вопросу рабочие организации, а также левые эсеры, максималисты, анархисты. Они придерживались мнения, что лишь такое поведение достойно Социальной Революции; что только так можно обратиться к немецкому народу напрямую, через головы его генералов и правителей; только так можно не дать угаснуть революционному порыву в России и, как следствие, надеяться на начало революции в Германии и других странах. Короче говоря, сторонники подобного решения полагали, что подобное действительно впечатляющее прямое действие в условиях такой страны, как Россия, является единственным достойным способом защиты Революции.
Вот что писал по этому поводу «Голос Труда» (№ 27 от 24 февраля 1918 г.) в статье, озаглавленной «О революционном духе»:
«Мы подошли к роковой грани — к решительному перелому. Стучит минута чеканной ясности и исключительной трагичности. Положение определилось. Вопрос поставлен ребром. Сегодняшний день решит, подписывает или не подписывает правительство мир с Германией. От этого дня, от этой минуты зависитвесь дальнейший ход и русской революции, и мировых событий.
Условия поставлены Германией открыто и полно. Мнения многих «видных» членов партий и членов правительства — известны. Единства нет нигде. Раскол среди большевиков. Раскол среди левых эсеров. Раскол в Совете Народных Комиссаров. Раскол в Петроградском Совете и в ЦИК. Раскол в массах, по фабрикам, заводам и казармам. Отношение провинции мало выяснилось…»
(Выше мы говорили, что левые эсеры, а также трудящиеся массы Петрограда и провинции выступали против подписания мирного договора с немецкими генералами.)
«Срок германского ультиматума — 48 часов. При таких условиях вопрос волей-неволей будет обсуждаться и решаться спешно, в замкнутых правительственных кругах. И это — едва ли не самое ужасное…
Наше мнение известно читателям. С самого начала мы были против «мирных переговоров». Мы теперь — против подписания мира. Мы за немедленную энергичную организацию партизанского сопротивления. Мы считаем, что телеграмма правительства с просьбой мира должна быть аннулирована; что вызов должен быть принят, и судьба революции должна быть открыто и прямо вручена в руки пролетариев всего мира.
Ленин настаивает на подписании мира. И — если верить имеющимся сведениям — значительное большинство пойдет за ним. Мир будет подписан…
Только уверенность в конечной непобедимости этой революции заставляет нас не смотреть на эту возможность чересчур мрачно. Но что подписание мира окажется сильнейшим ударом по революции, надолго затормозит и исказит ее — в этом мы абсолютно убеждены.
Мы знакомы с аргументацией Ленина — в особенности, по статье его «О революционной фразе» («Правда», № 31). Эта аргументация не убедила нас».
Затем автор статьи кратко критикует аргументацию Ленина и противопоставляет ей свою точку зрения, заканчивая следующим образом:
«Главное — мы абсолютно убеждены, что принятие нами предлагаемого мира затянет Революцию, «принизит» ее. Сделает ее надолго хилой, серенькой, тусклой, худосочной… Принятие мира пригнет Революцию к земле. Обескрылит ее… Заставит ползать…
Ибо революционный дух, великий энтузиазм борьбы, смелый размах и полет величайшей идеи всемирного освобождения — будут отняты у нее.
Свет ее — погаснет для мира».
Большинство Центрального Комитета РКП(б) сначала высказалось в пользу первого предложения. Но Ленин испугался такого поспешного решения. Как настоящий диктатор, он доверял массам лишь в том случае, если ими управляли вожди и политиканы, хотя бы посредством формальных приказов и закулисных махинаций. Он заявил, что в случае отказа подписать предложенный немцами мир Революции грозит смертельная опасность. И указал на необходимость «передышки», которая позволила бы создать регулярную армию.
Впервые с начала Революции он решил не считаться с мнением народа и даже своих товарищей. Последним он угрожал сложить с себя всякую ответственность и покинуть заседание, если его воля не будет исполнена. Товарищи, в свою очередь, побоялись лишиться «великого вождя Революции». Они уступили. Мнением же народных масс откровенно пренебрегли. Мир был подписан.
Так в первый раз «диктатура пролетариата» взяла верх над пролетариатом. В первый раз большевистской власти удалось запугать массы, навязать им свою волю, действовать по своему усмотрению, пренебрегая мнением остальных.
Брестский мир был навязан трудовому народу правительством большевиков. Народ хотел завершить войну иначе. Но правительство решило «уладить» все самостоятельно. Оно ускорило события и не восприняло всерьез сопротивления масс. Ему удалось заставить их замолчать, принудить к повиновению, пассивности.
Вспоминаю, как в это лихорадочное время случайно встретил видного большевика Н. Бухарина (казненного впоследствии после одного из пресловутых московских процессов). Я познакомился с ним еще в Нью-Йорке, с тех пор мы не виделись. Идя по коридору Смольного (где в то время заседало правительство большевиков), куда пришел по делу нашей организации, я увидел Бухарина, спорившего, оживленно жестикулируя, в сторонке с группой большевиков. Он узнал меня и жестом подозвал. Я подошел к нему. Переполняемый эмоциями, он тут же принялся жаловаться на поведение Ленина по вопросу о мире. Бухарина огорчали собственные разногласия с вождем. Он подчеркнул, что по этому вопросу полностью согласен с левыми эсерами, анархистами и народными массами в целом. И с ужасом заявил, что Ленин не желает ничего слушать, что «ему наплевать на мнение других», что он «стремится всем навязать свою волю, свою неправоту и запугивает партию, угрожая отказаться от власти». Бухарин считал, что ошибка Ленина окажется роковой для Революции. И это его ужасало.
Книга известного советского археолога В. А. Ранова продолжает тему, начатую Г. Н. Матюшиным в книге «Три миллиона лет до нашей эры» (М., Просвещение, 1986). Автор рассказывает о становлении первобытного человека и развитии его орудий труда, освещает новейшие открытия археологов. Выдвигаются гипотезы о путях расселения человека по нашей планете, описываются раскопки самых древних стоянок на территории СССР. Книга предназначена для учащихся, интересующихся археологией и историей.
Книга рассказывает о крупнейших крестьянских восстаниях второй половины XIV в. в Китае, которые привели к изгнанию чужеземных завоевателей и утверждению на престоле китайской династии Мин. Автор характеризует политическую обстановку в Китае в 50–60-х годах XIV в., выясняет причины восстаний, анализирует их движущие силы и описывает их ход, убедительно показывает феодальное перерождение руководящей группировки Чжу Юань-чжана.
Александр Андреевич Расплетин (1908–1967) — выдающийся ученый в области радиотехники и электротехники, генеральный конструктор радиоэлектронных систем зенитного управляемого ракетного оружия, академик, Герой Социалистического Труда. Главное дело его жизни — создание непроницаемой системы защиты Москвы от средств воздушного нападения — носителей атомного оружия. Его последующие разработки позволили создать эффективную систему противовоздушной обороны страны и обеспечить ее национальную безопасность. О его таланте и глубоких знаниях, крупномасштабном мышлении и внимании к мельчайшим деталям, исключительной целеустремленности и полной самоотдаче, умении руководить и принимать решения, сплачивать большие коллективы для реализации важнейших научных задач рассказывают авторы, основываясь на редких архивных материалах.
Что же означает понятие женщина-фараон? Каким образом стал возможен подобный феномен? В результате каких событий женщина могла занять египетский престол в качестве владыки верхнего и Нижнего Египта, а значит, обладать безграничной властью? Нужно ли рассматривать подобное явление как нечто совершенно эксклюзивное и воспринимать его как каприз, случайность хода истории или это проявление законного права женщин, реализованное лишь немногими из них? В книге затронут не только кульминационный момент прихода женщины к власти, но и то, благодаря чему стало возможным подобное изменение в ее судьбе, как долго этим женщинам удавалось удержаться на престоле, что думали об этом сами египтяне, и не являлось ли наличие женщины-фараона противоречием давним законам и традициям.
От издателя Очевидным достоинством этой книги является высокая степень достоверности анализа ряда важнейших событий двух войн - Первой мировой и Великой Отечественной, основанного на данных историко-архивных документов. На примере 227-го пехотного Епифанского полка (1914-1917 гг.) приводятся подлинные документы о порядке прохождения службы в царской армии, дисциплинарной практике, оформлении очередных званий, наград, ранений и пр. Учитывая, что история Великой Отечественной войны, к сожаления, до сих пор в значительной степени малодостоверна, автор, отбросив идеологические подгонки, искажения и мифы партаппарата советского периода, сумел объективно, на основе архивных документов, проанализировать такие заметные события Великой Отечественной войны, как: Нарофоминский прорыв немцев, гибель командарма-33 М.Г.Ефремова, Ржевско-Вяземские операции (в том числе "Марс"), Курская битва и Прохоровское сражение, ошибки при штурме Зееловских высот и проведении всей Берлинской операции, причины неоправданно огромных безвозвратных потерь армии.
К трехсотлетию воссоединения Украины с Россией.