Неизданный Хармс - [50]
Среди автографов Хармса того же времени имеется еще один зачеркнутый фрагмент с именем дон Кихота:
На это дон Кихот ответил: Расползается ли эта бумага?
О намерении Хармса написать инсценировку по роману Сервантеса «Дон Кихот» свидетельствует Н. И. Харджиев: «Маршак придумал издавать своего рода комиксы – пересказывать классиков для детей, как, например, Рабле – зачем детям Рабле? – но книжку такую выпустил. Маршак был делец и никакой не поэт, и все это чепуха. И вот Хармсу предложили пересказать „Дон Кихота“. Я жил тогда у Хармса, он должен был пойти заключить договор. Мы договорились после этого встретиться, чтобы пойти обедать. Я спрашиваю у него: „Ну как, заключили договор?“ Он отвечает: „Нет.“ – „Почему?“ – „Знаете, на Сервантеса рука не поднимается“» (Харджиев Н. И. Будущее уже настало // Харджиев Н. И. Статьи об авангарде: В 2 т. М., 1997. Т. 1. С. 378). Об этом же намерении Хармса («занимается переделкой „Дон Кихота“») упоминал Н. Олейников на дискуссии «Формализм в литературе» 3 апреля 1936 г. (см.: Кобринский А. А. Даниил Хармс и Николай Олейников на дискуссии о формализме 1936 года // Russian Studies. 1996 (1998). Vol. 11. № 4. С. 340).
«Вот и ответ на сей глупый вопрос…»
Вот и ответ на сей глупый вопрос: Ты не чеши языком, лучше слышать будешь.
Глупое рассуждение. Не повторяй его слишком часто.
<Август 1936>
Публикуется впервые. Автограф – РНБ.
После: ты не чеши – зачеркнуто: свои ноги
«Василий Антонович вышел из дома…»
Василий Антонович вышел из дома, купил себе шляпу и отправился в Летний Сад. Гуляя в Летнем Саду, Василий Антонович потерял свои часы. Сильно опечаленный этим, Василий Антонович повернул к дому, но по дороге промочил ноги и пришел домой со страшной зубной болью. Василий Антонович разделся и лёг в кровать. Но зубная боль не давала ему заснуть. Василий Антонович хотел принять аспирин, да по ошибке принял салол. И так промучавшись всю ночь, Василий Антонович встал на другой день утром с одутловатым лицом.
<1934–1937>
Впервые – Меня называют капуцином. Автограф – РНБ.
После: и отправился в Летний Сад – зачеркнуто:
По дороге Василий Антонович встретил Дмитрия Петровича и вежливо с ним поздоровался. Дмитрий Петрович попросил у Василия Антоновича папиросу.
Летний Сад – см. примеч. 5.
Салол – слабительное.
Дмитрий Петрович – см. наст. изд. Т. 2. № 181.
«Антон Антонович сбрил себе бороду…»
Антон Антонович сбрил себе бороду и все его знакомые перестали его узнавать.
«Да как же так, говорил Антон Антонович, – ведь это я Антон Антонович. Только я себе бороду сбрил».
«Ну да! – говорили знакомые. – У Антона Антоновича была борода, а у вас ее нету».
«Я вам говорю, что и у меня была борода, да я ее сбрил» – говорил Антон Антонович.
«Мало-ли у кого раньше борода была!» – говорили знакомые.
«Да что же это в самом деле, – говорил разозлясь Антон Антонович. – Кто-же я тогда, по вашему?»
«Незнаем, говорили знакомые. Только вы не Антон Антонович».
Антон Антонович растерялся и не знал. что ему делать. Он пошёл в гости к Наскаковым, но там его встретили с удивлёнными лицами и спросили: «Кого вам нужно?»
«Мне вас нужно Марусенька! – сказал Антон Антонович. – Неужели вы меня не узнаёте!»
«Нет, – сказала Маруся Наскакова с любопытством.
– Подождите, может быть, я вас видела у Валентины Петровны?»
«Да что вы Маруся! – сказал Антон Антонович. – Ну посмотрите на меня хорошенько. Узнаёте?»
«Подождите, подождите… Нет, я не могу вспомнить кто вы», – сказала Маруся.
«Да я Антон Антонович! – сказал Антон Антонович.
– Теперь узнали?»
«Нет, сказала Маруся, вы на до мной шутите».
<1934–1937>
Впервые – Комсомолец Кузбасса. 1988. 7 октября. Автограф – РНБ.
Антон Антонович – см. примеч. 138.
Бесстыдники. Опера в четырёх действиях
Сцена пустынная. Вдали нарисованы гора Нарисовано как с горы сбегает человек с самоваром в руках. На сцене стоят два стула.
Боголюбов стоит на сцене и держет в руке палку. Против Боголюбова стоит Порошков.
Боголюбов(поёт): Вот я тебя сейчас побью!
Порошков(поёт): Нет, ты меня не побьёшь!
Богомолов: Нет побью!
Порошков: Однако не побьешь!
Богомолов: Побью!
Порошков: Не побьёшь! (Оба садятся на стулья).
I Хор: Он его побьёт.
II Хор: Нет он его не побьёт.
Богомолов(вставая): Сейчас я тебя побью (ударяет Порошкова палкой, но Порошков увёртывается от удара).
<1934–1937>
Впервые – Цирк Шардам. Автограф – РНБ.
В подзаголовке вместо: действиях – зачеркнуто: частях
После: Картина 1– зачеркнуто:
На сцене стоят
Сцена представляет из себя
После: (Оба садятся на стулья) – зачеркнуто
Богомолов (ударяет Порошкова палкой, но Порошков увёртывается от удара).
Первоначальная фамилия Порошкова: Корридоров. По ходу текста Боголюбов сменяется на Богомолов. Возможно, Хармс имел в виду реальное лицо: Н. Н. Боголюбова (1870–1951), оперного режиссера (в 1910–1917 гг.) Мариинского театра и Консерватории. Не исключено также, что эта фамилия возникла по ассоциации с оперным дирижером (и певцом) Г. Благодатовым (см. примеч. 24).
Первый рассказ Бабушки
Жил был зайчик Ерофейка. И очень хотелось этому зайчику Ерофейке на трамвае покататься.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Мотивы своих удивительных рассказов и сцен Даниил Хармс определил так: «Меня интересует только «чушь», только то, что не имеет никакого практического смысла». Действительно, смешное и наивное, парадоксальное и абсурдное соединилось в произведениях писателя, открывая нам своеобразный и неповторимый мир Даниила Хармса. «Случаи» – цикл из 30 историй, законченный автором в 1939 году, и ставший впоследствии одним из наиболее значимых его произведений.
Повесть «Старуха» (1939) – одно из последних произведений Хармса, и при этом одно из самых загадочных. Она вписывается в традицию «петербургского текста», и в качестве самых очевидных ее подтекстов называются обычно «Преступление и наказание» и «Пиковая дама». Это уникальная фантасмагория, в которой герой балансирует на грани снов и реальности, выдумки и действительности, жизни и смерти…
В первый том настоящего Собрания сочинений Д. Хармса включены стихотворения, переводы и драматические произведения.http://ruslit.traumlibrary.net.
Михаил Михайлович Пришвин (1873-1954) - русский писатель и публицист, по словам современников, соединивший человека и природу простой сердечной мыслью. В своих путешествиях по Русскому Северу Пришвин знакомился с бытом и речью северян, записывал сказы, передавая их в своеобразной форме путевых очерков. О начале своего писательства Пришвин вспоминает так: "Поездка всего на один месяц в Олонецкую губернию, я написал просто виденное - и вышла книга "В краю непуганых птиц", за которую меня настоящие ученые произвели в этнографы, не представляя даже себе всю глубину моего невежества в этой науке".
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Короткий рассказ от автора «Зеркала для героя». Рассказ из жизни заводской спортивной команды велосипедных гонщиков. Важный разговор накануне городской командной гонки, семейная жизнь, мешающая спорту. Самый молодой член команды, но в то же время капитан маленького и дружного коллектива решает выиграть, несмотря на то, что дома у них бранятся жены, не пускают после сегодняшнего поражения тренироваться, а соседи подзуживают и что надо огород копать, и дочку в пионерский лагерь везти, и надо у домны стоять.
Эмоциональный настрой лирики Мандельштама преисполнен тем, что критики называли «душевной неуютностью». И акцентированная простота повседневных мелочей, из которых он выстраивал свою поэтическую реальность, лишь подчеркивает тоску и беспокойство незаурядного человека, которому выпало на долю жить в «перевернутом мире». В это издание вошли как хорошо знакомые, так и менее известные широкому кругу читателей стихи русского поэта. Оно включает прижизненные поэтические сборники автора («Камень», «Tristia», «Стихи 1921–1925»), стихи 1930–1937 годов, объединенные хронологически, а также стихотворения, не вошедшие в собрания. Помимо стихотворений, в книгу вошли автобиографическая проза и статьи: «Шум времени», «Путешествие в Армению», «Письмо о русской поэзии», «Литературная Москва» и др.
«Это старая история, которая вечно… Впрочем, я должен оговориться: она не только может быть „вечно… новою“, но и не может – я глубоко убежден в этом – даже повториться в наше время…».