Неистребимые кровью - [4]

— Ну-у… Я же свалила тебя с коня, — плаксивым голосом протянула я.

— Ах, ты… — и он ударил кулаком по воде, обрушивая на меня гору брызг.

Я протёрла глаза и откашлялась. Эльф стоял рядом по пояс в воде и откровенно ржал. Ну, держись! Я прыгнула на него, и мы оба погрузились в воду.

— Давно я так не веселился, — по-мальчишески хихикнул Валериль, стягивая с себя мокрую рубашку и посылая составить компашку сапогам, валяющимся под деревом.

— Рил…

— Как ты меня назвала? — обернулся ко мне эльф.

— Рил. Ну… сокращённо, — потупилась я.

Мы сидели, прислонившись к дереву спиной. Я незаметно косилась на эльфа. Как было бы здорово, будь он моим другом. Но… Я так и не узнала, кто он! И почему всем внушают ужас «такие, как он».

— А ты точно эльф? — подозрительно спросила я.

— Ну конечно, — он удивлённо уставился на меня. — А разве есть какие-то сомнения?

— Нет, — я даже слегка смутилась. — А куда мы сейчас?

— В Роэлию, — благоговейно произнёс Рил. — Святая святых эльфийского народа. Кто не побывал в Роэлии — тому незачем жить на этом свете…

Я мысленно вздохнула, понимая, что подобную тираду могу услышать как от эльфа, так и от того же вампира, оборотня, или, даже, орка.

Тем временем солнце всё больше клонилось к земле. Мы провалялись на поляне по другую сторону озера пол дня.

— Холодно, — сжалась в комочек я, посматривая на сырые холодные сапоги и штаны. И ещё холоднее стало от ощущения, что рубашка, достающая мне до колен, всё ещё мокрая.

Рил поднялся на ноги, откинув со лба прядь светлых волос, которая упала рядом с тонкой чёрной прядью.

— Ну, а теперь, пожалуй, не помешает и небольшая ванна, — сказал он, примериваясь к речке.

— Ты что?! — я выпучил глаза, глядя на то, как эльф ныряет. Пол дня сушить штаны, что бы потом в них же сигануть в ледяную вечернюю воду!

И я осталась на поляне в гордом одиночестве.

Внезапно в кустах рядом со мной раздался шорох. И обернуться я не успела, как из кустов вылетело, точно молния, какое-то животное и приземлилось прямо напротив меня.

В первый момент я подумала, что это большая чёрная пума. Но меня смутило небольшое обстоятельство в виде маленьких рожек и больших кожистых, словно у дракона, крыльев.

— Ма… ма-а-а-а!!!

От моего рёва не то, что мама — папа и двоюродный дедушка уже были готовы к труду и обороне, извиняйте за наглый плагиат!

Пума непонимающе склонила голову набок.

Совсем потеряв голову — а, казалось бы, что терять-то уже нечего — я бросилась прямиком на пуму с навязчивым, но от этого ещё более тупым, желанием вцепиться зверю в ухо. Вы сейчас опешите! Животное даже с места не сдвинулось, и… я вцепилась-таки зверю в ухо. Зубами.

Настала её очередь выть, что она и сделала.

— Велина!..

В нашу сторону, рассекая ногами булыжники, ковылял мокрый, синий от холода, эльф. Ну, наконец-то я почувствую себя слабой беззащитной девушкой, со слезами на глазах наблюдающей, как прекрасный принц с грозным кличем разрывает пасть саблезубому… пуме.

— Велина, отпусти его.

— ???

И это нормально? Я даже от удивления прекратила слюнявить бедное ухо бедного животного.

— Оставь.

— Что?

Он остановился и перевёл дыхание.

— Ну и напугала же ты меня.

— Ха! А ты на что рассчитывал? Думал, в сказку попал? — ехидно улыбнулась я.

Рил сплюнул и покачал головой, понимая, что я непоправима.

— Это лемуна, — кивнул он на пуму.

— Лимон? До этого момента я думала, что лимон — фрукт.

— Не лимон, — терпеливо объяснил Валериль, — а лемуна. Ты только что неосознанно её приручила.

— Я? — не сомневаясь, что здесь какая-то ошибка переспросила я.

Лемуна подползла ко мне и поластилась.

Эльф улыбнулся.

— Я… — честное слово, меня даже взяла какая-то растерянность. — Я не могу. Забери её себе.

— Но ты её приручила! Никому другому она не подчиниться! — опешил Рил.

— Её проблема!

— А ты жестока, — протянул эльф. — В принципе, как и все женщины.

— Кхм… — кашлянула я и отвела глаза. — Боюсь тебя огорчать, но я как-то пока ещё не женщина.

На этой весёлой ноте я отвернулась и пошла на поиски хвороста, что бы развести костёр.

Что Валериль, что это пума, что б она им закусила…

— А-а-а!

Я обернулась. По поляне носился обезумевший эльф, за которым, с самыми голодными намерениями, скакала лемуна.

— Эй! — заорала я. — Стой!

Лемуна застыла на месте.

— Ты… — направил на меня палец запыхавшийся Рил. — Ты её на меня натравила!

— Убери свою указательную колбаску, а то откушу.

— Да ты…

На секунду мне показалось, что зелёные глаза эльфа полыхнули красным. Но Валериль отвернулся и пошёл прочь. Под ближайшим деревом он улёгся и стал изображать бурную деятельность — спать.

— И ну тебя, — обиделась я и избрала своим ночлегом то самое место, где и стояла.

* * *

Утро подкралось незаметно. И, разумеется, не в одиночестве, а в компании лемуны.

— А! — вскрикнула я. — А-а-а… Это ты, Лимон. Пшёл брысь, фрукт, отсюдава.

Я сладко зевнула и приподнялась на локтях. Моя тушка разостлалась в самом центре поляны, под боком у Лимона — издевательства ради, я оставила зверю эту своеобразную кличку. Неподалёку, в обнимку с древесными корнями, валялся Валериль, присыпанный дубовыми, как и он сам, листьями.

— Дуб дубом, — прошипела я, вспоминая вчерашние события.