Неистовый соблазнитель - [20]

– Я же с тобой сегодня разговаривал?

– Да, сэр.

– Хорошо. Мисс Риз еще здесь?

– Да, она пришла, как обычно, в полдевятого.

Что-то ему подсказывало, что, в отличие от него, она и без подсказки знала имя этого охранника.

– А уходит она во сколько?

– В три, полчетвертого. Она всю душу в работу вкладывает.

– Понятно. – Он только сейчас начал по-настоящему понимать, как тяжело она трудится. Вот уже почти целых три года она еженедельно добавляет себе семь дополнительных рабочих часов.

Он явно слишком мало ей платит.

– Спасибо, Лестер, – кивнул Маркус, направляясь к лифту, гадая, как Либерти отреагирует на его появление, и боясь, что она снова убежит. Но одно он знал точно: при первой возможности он бы снова все повторил. Разве что ресторан выбрал бы проще, но он хотел еще раз проведать с ней ребенка. Хотел сводить ее поужинать. Хотел снова поцеловать. Хотел раздеть, уложить в кровать и нежно ласкать, пока она не начнет кричать его имя…

Хотел, но отлично понимал, что ничего этого больше не будет.

Оказавшись в родном офисе, Маркус невольно оглянулся по сторонам. Ему только кажется, или в выходные здесь действительно все немного иначе? В окно так и льется лето, где-то играет музыка, открытый контейнер с едой стоит на столе…

Самой Либерти за столом не было.

Маркус удивленно уставился на пустой стул. Но она здесь, Лестер же сказал, что она здесь. Может, она у него в кабинете? Заглянув к себе, он убедился, что и там тоже никого нет. Тогда где же ее искать?

За спиной хлопнула дверь.

– Маркус! – воскликнула она прежде, чем он успел обернуться. – Что ты здесь делаешь?

– Пришел тебя навестить.

Наконец-то обернувшись, он так и замер на месте. Он привык видеть ее в беговых кроссовках и бесформенной футболке на пробежке и в деловом костюме в офисе, сейчас же перед ним стояла женщина в короткой юбке цвета хаки, шлепанцах и пестрой рубашке без рукавов. А привычный пучок или гладкий хвостик сменила причудливая прическа на затылке.

Сейчас она казалась значительно моложе и привлекательнее, чем обычно, и ему еще сильнее захотелось притянуть ее к себе и поцеловать.

– Я не думала, что… То есть ты же никогда сюда по выходным не приходишь… – Ее взгляд скользнул по его телу, и что-то ему подсказывало, что сейчас она чувствует примерно то же самое, что и он. Кажется, она еще ни разу не видела его в рубашке с короткими рукавами, шортах с накладными карманами и кедах. Скрестив руки на груди, она легонько потерла обнаженные плечи, словно ей вдруг стало холодно.

– Сегодня пришел. Мне нужно с тобой поговорить.

– О работе?

– Нет, к тому же ты и так каждую субботу работаешь. К работе это не имеет никакого отношения. У нас проблема.

– Неужели? – уточнила она сухо. – Всего одна?

– Одна большая проблема, включающая в себя несколько маленьких.

– И в чем же дело?

– Я много для тебя значу. – Пристально на него посмотрев, она открыла рот, словно собиралась что-то ответить, но так ничего и не сказала. – А ты много для меня значишь.

– Понятно.

– И почему-то ты видишь в этом проблему.

Либерти устало вздохнула:

– А разве это не очевидно? Ты же видел, где я живу, видел, что я совсем не ориентируюсь в таких ресторанах, где тебя знают по имени. Наши миры пересекаются лишь в офисе и на беговой дорожке в парке. Хочешь верь, хочешь нет, но совершенно не важно, как я к тебе отношусь. И даже как ты сам ко мне относишься. Из этого просто ничего не получится. Не может получиться.

Что? Его чувства не важны? Как и ее? Да так могла бы сказать его родная мать! Собственно, она именно это и сказала, когда разразился тот скандал с Лилибэт. Не важно, что ему больно, важно лишь сделать хорошую мину при плохой игре и сохранить лицо.

– По-твоему, и тот поцелуй не имеет никакого значения?

Она машинально прижала руку к губам:

– Он ничего не меняет.

– Еще как меняет. Ты хотела этого поцелуя? – Он устал гадать и думать, что, возможно, поцеловал ее против ее желания.

Он ни за что в жизни не станет пользоваться своим положением и обращаться с помощницей так, как отец обращался со своими секретаршами.

– Это не важно. Мои желания не имеют никакого значения.

– Бред. Твои желания важны, так же важны, как и мои. А теперь просто ответь на вопрос. Ты хотела, чтобы я тебя поцеловал? – Она смотрела на него с таким видом, словно он собирался клещами рвать ей ногти. Но он уже просто не мог отступиться. Он должен знать. – Ты меня хочешь?

На несколько секунд повисла полная тишина, а потом она все же выдохнула:

– Конечно. Конечно, я тебя хочу, но…

Больше никаких но. Двумя шагами преодолев разделявшее их расстояние, он заключил ее в объятия и в жадном поцелуе приник губами к ее губам. На секунду Либерти так и застыла, а потом легонько выдохнула и буквально растаяла в его руках.

Когда же они наконец смогли друг от друга оторваться, Маркус посмотрел ей прямо в глаза и убрал с лица выбившуюся прядку.

– Не говори, что это не важно. Это важно. Ты важна.

– Ничего хорошего из этого не выйдет. Я недостаточно для тебя хороша.

И вот она снова это говорит.

– А что, если я достаточно хорош для тебя? Никто не заботится обо мне так, как ты. Никого не волнует, что для меня хорошо, а что нет. Да исчезни я завтра с лица земли, обо мне никто и не вспомнит. Горевать будут лишь о моих деньгах, даже родители будут жалеть лишь о том, что больше не смогут использовать меня в своих целях. Ты единственная, кому нужен именно я.