Неистовый соблазнитель - [13]

А потом она подняла на него глаза и улыбнулась, и все, что раньше казалось ему правдой, вдруг стало… неправдой.

Маркус Уоррен. Миллиардер, любимец светской хроники и потенциальный участник реалити-шоу. Он думает лишь о деле и репутации и всегда держит марку.

Но теперь все это почему-то вдруг стало совсем не важно. Важна была лишь кормящая младенца Либерти, улыбавшаяся так, словно всегда жила лишь ради этой минуты.

Важно, что именно он сделал эту минуту возможной. Потому что он хотел видеть эту глупую улыбку на ее лице. Хотел, чтобы она улыбалась именно из-за него, хотел дать ей все, чего она хочет. Не для того, чтобы получить над ней власть, а просто для того, чтобы видеть ее счастливой.

Раньше вся его жизнь сводилась к бесконечному накоплению. Вещи, власть, влияние… Больше, больше, еще больше… И всегда мало.

А что, если…

Оторвавшись от бутылочки, Уильям захныкал.

– С ним все в порядке? – встревоженно спросила Либерти.

Женщины засуетились над тихонько рыгнувшим младенцем, а потом Хейзел взяла малыша и протянула его Маркусу.

– Хочешь подержать?

– Конечно, – ответил он, устраиваясь в кресле-качалке и пытаясь сложить руки так же, как и они.

Либерти наградила его красноречивым взглядом:

– Ты когда-нибудь держал детей на руках?

– Нет.

Вздохнув, она улыбнулась и поправила ему руки так, словно в физических прикосновениях не было ничего необычного.

А что, если…

– Держи. – Хейзел вручила ему сморщившего носик младенца.

Такой маленький… Неужели он когда-нибудь вырастет до нормального размера?

– Привет, Уильям, – шепнул он, наблюдая за тем, как малыш машет ручкой. Стоило ему протянуть палец, и мальчик крепко за него ухватился и посмотрел прямо на Маркуса. И все разом решилось. Разве можно уйти от этого малыша? Наверное, именно это Либерти и почувствовала, когда держала его на руках в парке.

Они не могут его потерять. Сперва Маркусу казалось, что он и так уже сполна выполнил свою роль, обеспечив ему лучшее из того, что могла предоставить система опеки, но теперь, когда он видел улыбку Либерти и сам держал малыша на руках… Разве они могут бросить Уильяма?

Он снова оглядел детскую. Хейзел действительно оказалась отличным опекуном, но все это старье…

Телефон в кармане зазвонил, и испугавшийся малыш сразу заплакал.

– Все хорошо, – проворковала Хейзел, забирая у него ребенка.

– Извините. – Вынув телефон, он увидел, что ему звонила мать. Плохо. К тому же уже пять.

– Нам пора, – объявила Либерти. – Хейзел, спасибо вам огромное, что разрешили навестить Уильяма. Я так рада, что он попал именно к вам!

– Приходите еще, только сперва звоните.

– А можно? – Покраснев, Либерти взглянула на Маркуса. – То есть я и сама справлюсь.

– Мы обязательно еще придем. И он действительно хотел еще раз навестить малыша. А еще больше – снова увидеть его на руках у Либерти.

В ответ она лишь застенчиво улыбнулась, словно надеялась услышать эти слова, но не решалась спросить.

Хейзел проводила их до двери.

– Вам следовало бы подумать об усыновлении, – заметила она. – Такая приятная пара. А раз именно вы его нашли, у вас и все шансы, разумеется, если его настоящих родителей так и не отыщут. Бедный мальчик.

Либерти вздрогнула:

– Я не…

– Мы это обсудим, – заверил старушку Маркус. Положив руку Либерти на талию, он направил ее к машине. – Спасибо вам за все.

Маркус старательно закрыл за собой дверь.

Глава 6

Пораженная до глубины души, Либерти застыла у машины.

– Словно в семидесятых только что побывал, – улыбнулся Маркус, открывая для нее дверцу, и Либерти лишь удивленно моргнула.

Хейзел оказалась теплой, ласковой и заботливой женщиной, да к тому же сейчас у нее был лишь Уильям. Так мало этого, теперь Маркус Уоррен лично открывает ей дверцу. Но разве так бывает?

– Либерти? – Его рука снова легла ей на талию, мягко подталкивая и направляя в машину, словно Маркус был не начальником-миллиардером, а ее личным шофером. – Ты в порядке?

Нет. Все изменилось, и она уже не сможет быть прежней. Но она все равно должна попытаться.

– Я не… Ты не обязан еще раз сюда приходить.

Он недоверчиво фыркнул:

– Я вообще не обязан ничего делать. Но ты права: мы не можем его потерять.

– Мы? – Это слово вдруг приобрело совершенно новую окраску. Мы. Она и Маркус. И дело не касается ни офиса, ни пробежки, ни ее тайных фантазий. – Но…

– Поехали. – Он едва ли не силой усадил ее в машину. – Предлагаю все обсудить за ужином.

– За ужином? – Теперь она уже вообще ничего не понимала. Мы. Ужин. – Нет, подожди, – запротестовала она, когда Маркус уселся за руль. – Ты не обязан со мной ужинать. Тебе следовало бы потратить это время на потенциальную спутницу на свадьбу, а не на меня.

– А может, именно этим я сейчас и занимаюсь.

И вот опять. Только на этот раз она не собирается ему подыгрывать. Ладно, в конце концов, чем быстрее он убедится, что она не годится ему в пару, тем быстрее они вернутся к нормальным рабочим отношениям.

– Маркус, я не пойду на эту свадьбу. Я недостаточно хороша ни для тебя, ни для общества, что там соберется. И это будут знать и я, и все остальные. Похоже, ты единственный, кто этого не понимает.

– Я не…

Но она сразу же его оборвала.