Негодяйка - [58]

Через два часа, после изрядного количества выпитого, Аманде вечеринка уже нравилась. Она чувствовала, что довольно пьяна, но не придавала этому значения. Она танцевала, смеялась, болтала, пила вино, и все это время рядом с ней был Роб Фентон. Никаких усилий с ее стороны для этого не потребовалось. Ей даже показалось забавным, что она так легко добилась заветной цели. Постепенно музыка стала более плавной и умиротворяющей, ритм вечера тоже становился спокойней, и она танцевала в объятиях Роба, тесно прижимаясь к нему, чувствуя его упругое сильное тело.

Мелодия закончилась, и они замерли, не разжимая объятий. Внезапно раздался оглушительный рев "Роллинг стоунз" – кто-то усилил звук сразу на несколько децибелов.

– Может, мы найдем более спокойное место? – спросил Роб, выпуская ее из рук и внимательно глядя ей в глаза.

Аманда молча кивнула. Это должно было произойти, она чувствовала. Роб обнял ее и вывел из комнаты. Он опирался на нее всей своей тяжестью; Аманда знала, что он пьян, но до сих пор он довольно хорошо владел собой. Она надеялась, что его состояние не отразится на том, что должно было произойти.

Роб открыл одну из дверей, ведущих из коридора, и затащил ее в комнату, плотно закрыв дверь. Аманда почувствовала, как разлилась по ее телу волна возбуждения, и, улыбаясь, протянула руки, пытаясь прижать к себе Роба. В комнату проникал свет от фонаря за окном, и Аманда ясно различала в темноте его лицо. Он смотрел на нее как-то странно, словно не узнавал.

– Роб, дорогой, – ободряюще прошептала она, – чего же мы ждем?

Внезапно Роб накинулся на нее, осыпая жадными поцелуями.

– Хорошо, сучка, – бормотал он, – ты сама попросила об этом, так ведь? – Он глубоко проник языком в ее рот и, схватив ее руку, с силой прижал к члену. Аманда, ошеломленная таким грубым натиском, попыталась отстраниться, но он прижал ее к стене, быстро расстегивая ширинку брюк. И не успела она вымолвить хоть слово протеста, как уже оказалась на коленях, и Роб, грубо обхватив ее голову, с силой заталкивал ей в рот пенис.

– Ты этого хотела? – бормотал он, еле ворочая языком. – Да, этого, детка, вот что тебе нравится! – Неожиданно он кончил, и сперма разлилась по ее горлу. Аманда закашлялась.

Роб схватил ее, подняв на ноги.

– В чем дело, ты больше не можешь? Но ведь мы только начали, дорогая.

Ослабев от шока, Аманда уже не сопротивлялась, когда он то ли оттащил, то ли отнес ее к постели. Когда он положил ее на скользкое покрывало, дверь в спальню приоткрылась, и показалась чья-то голова.

– Извините… я думал, здесь свободно, – пробормотал пьяный мужской голос. Из коридора послышалось звонкое женское хихиканье. Аманда попыталась крикнуть, но Роб зажал ей рот рукой.

– Исчезни, – угрожающим тоном произнес он, – не видишь, мы заняты. – Дверь с шумом захлопнулась. – Итак, на чем мы остановились? – спросил Роб, опускаясь на колени возле нее.

Тяжело дыша, он принялся шарить под юбкой и, нащупав трусы, сорвал их, потом раздвинул ей ноги и проник языком во влагалище. Аманда попыталась отпихнуть его ногами. Его грубость ошеломила и напугала ее. Им правила холодная, слепая ярость, словно он мстил ей за что-то. Руки его отыскали груди, и он начал больно сдавливать ее сосни. Аманда вскрикнула.

– Заткнись, сука, – сказал он, подняв голову. Улегшись сверху, он вновь принялся целовать ее. Из его рта доносились запахи ее плоти. Внезапно он обеими руками схватил ее за волосы и резко запрокинул ей голову. – Сука, – повторял он. – Думаешь, что можешь обращаться со мной, как с мальчишкой. Но я покажу тебе, какой я мужчина.

Аманда вновь закричала и оттолкнула его, но ее крик потонул в шуме безудержного веселья, царящего в доме, а ее сопротивление, казалось, еще больше распаляло Роба. Он больно ударил ее по лицу – раз, другой, и она задрожала от страха. Обмякшая и безвольная, она уже была не в силах двигаться, в то время как он, схватив ее за колени, резко поднял ей ноги и вошел в нее с яростной силой. Она стонала и кричала от боли и гнева, но он зажимал ей рот рукой и продолжал надругательство. Наконец он кончил, мучительно корчась от боли. И стал осыпать ее поцелуями – нежными, страстными, гладя ее мокрые от слез щеки и все повторяя:

– Малышка, прости, я виноват, я не хотел. Я сделал тебе больно, милая? О Боже, я знаю, что не должен был этого делать, но ты так взбесила меня, о детка, прости, прости…

Опустошенная, Аманда даже не удивилась такой внезапной перемене и безучастно принимала его поцелуи и ласки, словно в забытьи слушала его извинения; потом голос Роба затих, и он наконец уснул.

В комнате было душно. Высвободившись из-под распластанного на ней тела, Аманда продолжала лежать, не в силах шевельнуться, пока ее не сковала тяжелая дремота. Когда она открыла глаза, тусклый серый свет струился в окно, предвещая скорый рассвет. В комнате стоял сладковатый незнакомый запах. Аманда вдруг поняла, что это запах спермы и пота. Она слегка пошевелилась; ее бедра словно склеились, влагалище было воспалено. Мужчина, лежавший рядом, громко храпел во сне. Он тесно прижался к ней, положив руки ей на живот, уткнувшись лицом в плечо. Она почувствовала себя в западне, необходимо было немедленно убраться из этой душной комнаты. Но стоило ей слегка отодвинуться, как Роб зашевелился во сне и положил руку ей на грудь. О Боже, подумала она, только не это, пожалуйста. Но он еще теснее прижался к ней и продолжал спать.