Негодяйка - [115]

Да, Джованни был весьма экстравагантен и иногда казался просто мальчишкой, но это привносило особую прелесть в их отношения. Рядом с ним и Берил чувствовала себя молодой и даже фривольной. Сейчас они были на пути в Зальцбург, где собирались расстаться с группой и вернуться в Италию. Джованни хотел заехать в Неаполь попрощаться со своей семьей, а затем они должны были вместе отправиться в Англию, уладить там дела Берил и уже оттуда начать путешествовать по свету. Берил было приятно, что Джованни захотел познакомить ее со своей семьей. Это вселяло надежду, что его интерес к ней не чисто меркантильный. И, дай Бог, чтобы так оно и было.

А пока… Берил тряхнула головой, словно пытаясь прогнать прочь сомнения, которые все-таки посещали ее, – пока же она была счастлива, как никогда в жизни. И пусть впереди – неизвестность, но зато она познала удовольствия, которые раньше считала привилегией женщин более молодых и привлекательных, нежели она, скромная, невзрачная провинциалка.

От Джованни не ускользнула задумчивость Берил. Он крепче сжал ее руку и спросил с беспокойством:

– Карина, что-то не так? Ты нервничаешь?

– Нет, – сказала Берил, – я совершенно спокойна. Я думаю, что все складывается чудесно, Джованни, милый.

– Мне кажется, я ненавижу тебя больше, чем это вообще возможно. О Боже, оказывается, я живу с непревзойденным мерзавцем. – Леони схватила со столика фотографию в тяжелой серебряной рамке и швырнула ее через всю комнату прямо в Роба. Это была фотография их двоих, снятая в лучшие времена. Роб ловко увернулся, и она упала рядом – стекло рассыпалось искрящимися осколками по мраморному полу. – Ты ублюдок, ничтожество, – кричала Леони. – Что вообще я в тебе нашла? Ты же самое настоящее дерьмо! – В следующее мгновение в Роба уже летела тяжелая гипсовая пепельница, которую Леони подхватила с кофейного столика. Пепельница чуть-чуть не задела его голову и грохнулась на пол.

– Ради всего святого, Лео! – Роб побелел от испуга. – Ты же могла убить меня!

– А ты что думал? – прошипела она. – Ты заслуживаешь только смерти.

Роб попятился, не спуская с Леони глаз, пока она оглядывалась по сторонам в поисках очередного орудия. На полу валялась газета "Глоуб" с напечатанной исповедью Аманды. В гостиной царил беспорядок, оставленный после вечеринки, которой закончился праздничный обед, начатый в ресторане "Ла Моска". Роб все корил себя за непростительную глупость – надо же было ему принести с собой эту злополучную газету! Леони, конечно, все равно узнала бы обо всем рано или поздно, но он надеялся преподнести ей эту новость тактично, лучше всего – в постели, чтобы можно было сразу же успокоить ее, смягчить ее гнев. Но стоило Робу появиться в квартире после встречи с Джудом и Марвином, как какой-то полупьяный идиот тут же выхватил из его рук газету, воскликнув: "Взгляни-ка, Леони, ты опять на первой странице. В связи с чем на этот раз?" И вот тут-то все и началось.

Пол был усыпан битым стеклом. Это Леони в ярости швыряла в него стаканы. Сейчас в ее руках была бутылка из-под шампанского, и Леони грозно надвигалась на Роба. Он вытянул вперед руки, словно пытаясь остановить ее.

– Лео, пожалуйста, я сейчас все объясню.

– В чем дело? – усмехнулась она. – Тебе не нравится? А мне показалось, тебе по душе драки, насилие, последнее особенно, – с сарказмом произнесла Леони и какое-то время изучающе сверлила его глазами. – Знаешь, я и в самом деле всегда думала, что ты привлекателен! – сказала наконец она с отвращением. – Но сейчас вижу, что это не так, более того – ты просто омерзителен. Не думаю, что мне когда-нибудь захочется вновь увидеть тебя.

Роб вздохнул с облегчением, когда она выронила из рук бутылку и ринулась прочь из гостиной. Он последовал за ней, держась на безопасном расстоянии.

Леони открыла шкаф и достала оттуда чемодан, вышвырнув его в коридор.

– Я хочу, чтобы ты немедленно убрался вон отсюда. Я не шучу. Вон отсюда! Убирайся, ты, говнюк! Видеть тебя больше не могу. – Она достала еще один чемодан и бросила его к ногам Роба. Когда она проходила мимо него, Роб инстинктивно дернулся. – О, не бойся, – усмехнулась Леони. – Я тебя не трону. И впредь у меня не возникнет желания коснуться тебя. Не стоит ронять себя перед таким ничтожеством. Гнусным, порочным… Давай же, выматывай отсюда! – Дверь спальни с оглушительным треском захлопнулась.

Роб прошел в гостиную и налил себе большую порцию виски. Затем устроился в кресле и стал ждать. Говорить сейчас с Леони было бесполезно. Из спальни доносился шум, треск, хлопали дверцы шкафов. Постепенно все стихло. Роб допил виски и налил еще. И только через полчаса подошел к двери спальни.

– Лео, теперь ты готова выслушать меня? – спросил он, стоя в дверях и наблюдая за Леони. Она то ли полулежала, то ли полусидела на кровати, вся в подушках, безучастно уставившись в окно. На его слова она не обратила ни малейшего внимания. – Прошу тебя, Лео, я хочу поговорить с тобой.

– Не о чем говорить, – пустым голосом сказала Леони.

Роб прислонился к дверному косяку. Он знал, что разговор предстоит не из легких.

– Мы не можем сейчас вот так сразу сдаться, после всего, что нам пришлось пережить вместе. Пожалуйста, не давай им праздновать победу. Я так тебя люблю.