Негодник - [4]

Сняв перчатки и шляпу, Коннел бросил их на стол в холле и направился в комнаты, чтобы присоединиться к гостям. На диване, стоявшем в самом конце холла, он увидел темно-синий плащ и дорожную дамскую шляпку. Выходит, Джеймс привез к нему даму? Но зачем? И кто она, собственно, такая?

– Ох, благодарю вас, сэр… – послышался мелодичный женский голос. – Я абсолютно уверена, что мне самой ни за что не удалось бы это сделать. И я не смогла бы развести огонь в камине.

Кто бы ни произнес эти слова, но говорила точно не Дженна О’Тул. Незнакомка говорила по-английски с каким-то странным акцентом, причем акцент казался довольно приятным, а голос – необычайно волнующим.

– Ничего удивительного, – раздался голос Джеймса Кэри. – Разжечь торф – непростая задача для того, кто никогда с этим не сталкивался.

«Кто же эта дама? – думал Коннел, невольно замедляя шага. – И зачем Джеймс привез ее сюда? Договариваясь о визите, он ничего не говорил мне о ней».

Какое-то время дурные предчувствия удерживали Коннела в коридоре. Наконец, приблизившись к двери гостиной, он осторожно приоткрыл ее и увидел Джеймса, стоявшего у камина. В этот момент его собеседница, шурша модными юбками, поднялась со стула. Джеймс вовсе не отличался высоким ростом, однако он был на голову выше этой женщины.

– Мы дома очень редко топим, – с некоторым сожалением в голосе сказала гостья. – Поэтому я не умею разводить огонь в камине.

Коннел по-прежнему стоял у приоткрытой двери. Он видел профиль незнакомки, освещенный ярким пламенем камина, однако не мог разглядеть ее лицо. Отблески огня играли на ее золотисто-каштановых волосах, собранных на затылке. На ней было платье из шотландки в черно-синюю клетку. Платье казалось несколько поношенным, но оно прекрасно подчеркивало все достоинства ее фигуры – несмотря на миниатюрность, эта женщина была очень хорошо сложена.

– Я ваша должница, – продолжала незнакомка, с улыбкой глядя на Джеймса.

Коннел же вдруг подумал о том, что такой нежный женский голосок уже давно не раздавался под сводами этого дома. Скорее всего, Джеймсу тоже пришла в голову подобная мысль – глядя на собеседницу, он улыбался ей в ответ. А может, это его любовница? «Нет-нет», – сказал себе Коннел, тотчас же отбросив такую возможность. Столь прекрасная дама вряд ли могла стать игрушкой в чьих-либо руках. Она казалась воплощением скромности и порядочности – тех качеств, которые Коннелу уже давно не приходилось встречать. И конечно же, такая женщина не позволяла прикасаться к себе никому, кроме мужа. Но что же она делала в обществе Джеймса Кэри? Что ее с ним связывало?

Тут Коннел наконец сообразил, что его раздумья слишком уж затянулись. А ведь ответить на все свои вопросы он мог даже очень просто – следовало лишь войти и представиться. Какие бы цели ни преследовали эти двое своим визитом, он, Коннел, являлся здесь хозяином, а обязанность хозяина – поприветствовать своих гостей.

Распахнув дверь настежь, Коннел вошел в гостиную.

– Приветствую, Джеймс! А ты тут неплохо устроился.

Проклятие! Коннел тотчас же почувствовал, что в голосе его прозвучал упрек. Вероятно, он слишком много времени провел в одиночестве и совсем разучился вежливо разговаривать с людьми.

Гости почти одновременно повернулись к двери, и на губах дамы снова появилась улыбка. Однако улыбка ее сразу же померкла, а рот чуть приоткрылся. Впрочем, Коннела не очень-то удивила ее реакция – такое же выражение появлялось и на лицах местных женщин, когда они встречались с нечестивцем, «Но почему?.. – спросил себя Коннел. – Ведь она явно приехала издалека и, следовательно, ничего обо мне не знает…»

– А вот и хозяин прибыл, – пробормотал Джеймс, пытаясь изобразить улыбку.

– Надеюсь, я не помешал, – сказал Коннел и тут же пожалел о своих словах. Да, наверное, он действительно разучился говорить с людьми.

Однако следовало отдать должное незнакомке: на лице ее не дрогнул ни один мускул, хотя щеки все же тронул легкий румянец. Сделав глубокий вдох, гостья приблизилась к Коннелу и проговорила:

– Мы просто не слышали, когда вы прибыли, мистер… Делейни.

Когда незнакомка произносила фамилию Коннела, в голосе ее прозвучала некоторая неуверенность. Коннел же смотрел на нее и сам себе удивлялся: никогда еще ему не доводилось испытывать столь быструю смену ощущений при общении с женщиной, умудрявшейся быть одновременно привлекательной и загадочной.

Дама едва заметно улыбнулась и протянула хозяину руку:

– Очень приятно с вами познакомиться, мистер Делейни.

Тут взгляды их встретились, и у Коннела перехватило дыхание; глаза незнакомки были необыкновенно голубыми, и Коннелу почудилось, что он вот-вот утонет в глубине этих озер.

Снова улыбнувшись, гостья неожиданно сказала:

– А у вас глаза карие.

Коннел взглянул на нее с удивлением:

– Вы очень наблюдательны, мисс…

– Миссис, – поправила дама, однако не представилась. Коннел взглянул на нее вопросительно, но гостья хранила молчание.

Итак, она замужем. Впрочем, что в этом удивительного? О такой красавице как о драгоценном: подарке судьбы мечтал бы любой мужчина. Но какой же муж мог позволить своей жене нанести визит человеку с репутацией нечестивца – пусть даже в сопровождении известного своей безупречной репутацией Джеймса Кэри? При мысли о том, что мужем может оказаться сам Джеймс, у Коннела засосало под ложечкой.