Негатив положительного героя - [60]
В такси по дороге в Анталию он боролся с сентиментальной соплей, сопля победила: как я могу уехать, не повидав Пам! Пусть она окинет меня на прощание этим своим новым, оскорбительным взглядом, смесью недоверия и насмешки, так легче будет расстаться навсегда!
Таксист не хотел ждать на стоянке возле «Золотого Перге». Очень жарко, объяснял он, невыносимо, нет тени, не могу. На самом деле, конечно, не доверял пассажиру. Вдруг через руины сквозанет на пару тысячелетий назад, кто тогда будет платить по счетчику. Очевидно, на лице у меня теперь отпечаталось, что кредит закрыт. Он оставил турку в залог миллион и вступил в Перге.
Благоговение на сей раз не посетило его. Солнце нестерпимо маленькими иголочками жгло потную под волосами кожу башки. На всем пространстве призрачного города, от некогда могучих врат и башен до обломков колоннад, ведущих на агору, не видно было ни одного туриста. Все это опишу, бодрил он себя. Все пойдет впрок, ведь писательский-то мой кредит никому не под силу закрыть! Ящерицы здесь, разумеется, приобрели цвет раскрошившегося мрамора. Вот-вот. Эти выродившиеся динозавры. Тоже туда же.
Полукруглый зал южных бань был пуст. Почему я решил, что Пам все еще здесь? В такую жару работать невозможно, развязная американка – вот именно, развязная! – наверняка прохлаждается на пляже со своими Пат и Триш в обществе ражих голландцев. Да и вообще, можно ли всерьез принимать археологию этой выходящей в тираж нимфоманки?
Вычеркивай ее на фиг со всеми ее конвульсиями, она превращается просто в литературный персонаж, чего проще. Да и сам линяй отсюда поскорее, а то еще и сам превратишься в литературный персонаж или, еще пуще, в археологический материал.
Кто-то глубоко вздохнул сзади, внизу, прямо ему под коленку. Сейчас вот и произойдет что-то невероятное, чего уже не опишешь. Под ногой у него сидела грустненькая собачонка. Откуда ты и куда, милая сучоночка? Он потрепал ее меж ушей. Она поплелась в сторону, постоянно оглядываясь, как бы приглашая следовать за ней. Эта собака может слишком далеко завести, если уже не завела, руины могут в один прекрасный момент перестать быть руинами. Пока еще ободрял только вид мягкой бутылки, валявшейся среди камней. Еще и десять лет назад таких не делали. Вдруг собачка исчезла из виду, а потом и бутылка исчезла из виду. Еще шаг, и я сам исчезну из виду! Еще шаг, и в струящихся столбиках жары появилась Пам.
Она сидела на раскладном, «режиссерском» стуле, под полями огромной шляпы, и медлительно щеточкой снимала крошки сухой земли с повернутой в вертикальную позицию плиты. На носу у нее, словно минеральное украшение, висела круглая сопля.
«Видите, Памфил, я все-таки нашла то, что искала, – сказала она. – Перед вами плита из северных бань, а на ней часть свода правил со многими элементами финикийского письма».
Он сел рядом и взял ее за руку. Вот сейчас, в пятидесятиградусную жару, в присутствии ящериц и памфлийской собачонки, возле этой плиты. Горечь остановленного кредита. Восторг расставания. Романтическая эякуляция. Теперь она запомнит меня навсегда.
Она убрала руку: «ну-ну». Выделенные каким-то раствором, пред Памфиловым маячили искомые знаки, некие этажерочки, петельки, мотки ниток и неправильные треугольнички.
«Жуть, – сказала, ликуя, Пам. – Почему они так долго, десять веков, тянули за собой эту шваль, когда же возник греческий, квадратный метод?»
«Прочтите мне эти правила», – попросил он.
Она метнула на него прозрачный, как капля на носу, и многое понимающий взглядик.
«Вы действительно хотите, чтобы я вам это прочла? Ну, что ж, слушайте: «…Там, за порогом, оставь свой груз и на время омовения о нем забудь. Войдя, предавайся воде и игре. Здесь ты никому ничего не должен, кроме богов, а они, пока ты здесь, не востребуют с тебя и медной монеты. Захочешь петь, пой! Захочешь выпустить газ, выпускай с извинениями и с улыбкой. Путник, если тебя в банях Памфилии вдруг охватит восторг и желание лжи, солги, но в высоких словах, как поэт. Не бойся порки, ибо она у нас не превышает десяти ударов плетьми поперек ягодиц. Даже если боишься цикуты, не отвергай вина. Не отвергай протянутого вина, лжец, погружайся в пузырящуюся воду, ты, погружайся, и…» Дальше неразборчиво».
VIII. ХРАМ
В отличие от главной мусульманской святыни, мечети Аль-Акса, с ее огромной золотой шапкой, купол храма Гроба Господня теряется среди иерусалимских крыш. Виа Долорозо, то есть Крестный Путь, тоже не всегда различима в лабиринте старого базара. Наконец, после расспросов, проходишь через каменную калитку и попадаешь на небольшую площадь, выложенную древними плитами с зазубринами. Перед тобой двери храма, в них стоят армянский и греческий священники. Проходят черные бенедиктинцы и серые капуцины. У всех христианских церквей, включая русскую, здесь есть свои притворы.
Это повесть о молодых коллегах — врачах, ищущих свое место в жизни и находящих его, повесть о молодом поколении, о его мыслях, чувствах, любви. Их трое — три разных человека, три разных характера: резкий, мрачный, иногда напускающий на себя скептицизм Алексей Максимов, весельчак, любимец девушек, гитарист Владислав Карпов и немного смешной, порывистый, вежливый, очень прямой и искренний Александр Зеленин. И вместе с тем в них столько общего, типического: огромная энергия и жизнелюбие, влюбленность в свою профессию, в солнце, спорт.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Врач по образованию, «антисоветчик» по духу и самый яркий новатор в русской прозе XX века, Аксенов уже в самом начале своего пути наметил темы и проблемы, которые будут волновать его и в период зрелого творчества.Первые повести Аксенова положили начало так называемой «молодежной прозе» СССР. Именно тогда впервые появилось выражение «шестидесятники», которое стало обозначением целого поколения и эпохи.Проблема конформизма и лояльности режиму, готовность ради дружбы поступиться принципами и служебными перспективами – все это будет в прозе Аксенова и годы спустя.
В романе Василия Аксенова "Ожог" автор бесстрашно и смешно рассказывает о современниках, пугающе - о сталинских лагерях, откровенно - о любви, честно - о высокопоставленных мерзавцах, романтично - о молодости и о себе и, как всегда, пронзительно - о судьбе России. Действие романа Аксенова "Ожог" разворачивается в Москве, Ленинграде, Крыму и "столице Колымского края" Магадане, по-настоящему "обжигает" мрачной фантасмагорией реалий. "Ожог" вырвался из души Аксенова как крик, как выдох. Невероятный, немыслимо высокий градус свободы - настоящая обжигающая проза.
Блистательная, искрометная, ни на что не похожая, проза Василия Аксенова ворвалась в нашу жизнь шестидесятых годов (прошлого уже века!) как порыв свежего ветра. Номера «Юности», где печатались «Коллеги», «Звездный билет», «Апельсины из Марокко», зачитывались до дыр. Его молодые герои, «звездные мальчики», веселые, романтичные, пытались жить свободно, общались на своем языке, сленге, как говорили тогда, стебе, как бы мы сказали теперь. Вот тогда и создавался «фирменный» аксеновский стиль, сделавший писателя знаменитым.
Страшные годы в истории Советского государства, с начала двадцатых до начала пятидесятых, захватив борьбу с троцкизмом и коллективизацию, лагеря и войну с фашизмом, а также послевоенные репрессии, - достоверно и пронизывающе воплотил Василий Аксенов в трилогии "Московская сага". Вместе со страной три поколения российских интеллигентов семьи Градовых проходят все круги этого ада сталинской эпохи.
В этой книге притчи – единственное блюдо. Они как концентрированная пища – много не съешь: прочитав одну притчу, читатель может получить впечатление объемного произведения, требующего раздумья. Поэтому торопиться не стоит. Притчи в этой книге изложены в том календарном порядке, в каком они создавались, темы иногда повторяются. Книгу можно читать, начиная с любой страницы. Каждая притча в этой книге претерпела не однократную правку, была многократно вычитана, но, к сожалению, мой ум и уровень привлеченной корректуры не могут гарантировать отсутствие ошибок в данной книге.
В книге автор рассказывает о своих студенческих годах, нелёгкой иммиграции и становлении в новой стране. Администрация сайта ЛитРес не несет ответственности за представленную информацию. Могут иметься медицинские противопоказания, необходима консультация специалиста. Содержит нецензурную брань.
В книге показана жизнь отдельной семьи в период коллективизации сельского хозяйства. Истории о событиях того времени, о принятии и не принятии, о любви, смерти, мужестве и о том, как жизнь побеждает смерть.
Жизнь успешного бизнесмена вмиг перевернулась после того, как в подземном переходе он повстречал какого-то бродяжку. Без денег, без документов, избитый, раздетый Алекс Хок оказывается на самом дне социума. Привычное чувство защищенности сменяется отчаянием. Но попав на свалку, он делает невероятное открытие: свалка, оказывается, не совсем свалка, а ее обитатели – вовсе не те, за кого их все принимают. Какие тайны открылись Хоку, через какие мытарства и опасности пришлось пройти вчерашнему беззаботному богатею, чтобы исправить одну ошибку? Об этом и не только – в остросюжетной фантастической повести-загадке.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Сапагины и Глинские дружили, что называется, домами. На праздники традиционно обменивались подарками. В гости ходили по очереди. В этот раз была очередь Глинских. Принимающая сторона искренне радовалась, представляя восторг друзей, которых ждал царский подарок – итальянская кофемашина «Лавацца». О том, как будут радоваться сами, они не представляли…
История о том, как американка Кимберли Палмер вернулась домой из грязной сказочной России и как Россия нашла ее в непорочной Виргинии. Судя по Стэнли Корбуту, Аксенов начинает игры в сладостный новый стиль.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.