Нефритовый Глаз - [18]

Яркое освещение резало глаза. Мэй прищурилась.

Подошел официант. Она заказала чай улун и опять огляделась — вокруг сплошь возбужденная, веселая молодежь.

— Вы госпожа Ван?

Мэй обернулась на голос. Она могла поклясться, что две минуты назад здесь никого и близко не было.

— Меня зовут Пу Янь, — представился приземистый, коренастый мужчина с саквояжем в руке.

— Рада знакомству, — сказала Мэй, вставая.

Пу Янь оказался на вид моложе, чем она ожидала. По мягким чертам лица в нем угадывался южанин — округлые припухлости у рта, тонкие, вялые губы. Из-под расстегнутого пальто выглядывали сто одежек: черный пиджак, серая вязаная безрукавка, коричневый свитер и сорочка — ширпотреб из обычного государственного универмага — ничего супермодного, но тщательно подобрано по цвету и стилю. Когда Пу Янь говорил, его лицо смягчалось еще больше. Мэй он сразу понравился.

Пу Янь уселся напротив и показал на каток:

— Я заметил вас вон оттуда. Видите девчушку в розовом? Моя внучка! Здорово катается, правда? Она уже выступает на городских молодежных соревнованиях. Здесь ей интересно — любит покрасоваться на людях!

Мэй улыбнулась:

— Вы с ней часто сюда приходите?

— Помилуйте, нет, конечно! Она тренируется в городском дворце юных спортсменов. Но посмотрите, как ей здесь нравится! С родителями не повезло бедняжке, развелись. Отец укатил в Англию, матери почти не видит — моя дочь работает без передыху в одной гонконгской рекламной фирме. Деньги, правда, платят неплохие, так что время от времени можем позволить себе привести сюда девочку, порадовать. Мы живем неподалеку, при Центральном училище искусств и ремесел. Это на другой стороне кольцевой автодороги. У меня жена там преподает.

Мэй невольно залюбовалась внучкой Пу Яня, порхающей по белому льду, как розовая бабочка.

Официант принес чай. Мэй заказала дополнительно изюм и жареные семечки подсолнечника.

— Вы разбираетесь в нефрите? — поинтересовался Пу Янь.

Мэй отрицательно покачала головой.

— На Запале признают только зеленый нефрит. Индейцы майя использовали его в качестве оружия, потому что это очень прочный камень, тверже стали. Но в Китае больше ценится белый нефрит, его у нас прозвали «небесным камнем». Вы слышали о хэтяньском белом нефрите? — Пу Янь сунул руку под стол и вытащил из стоявшего у его ног саквояжа две белых картонных коробочки. — Хэтянь — самый удаленный населенный пункт провинции Синьцзян посреди пустыни Такла-Макан. Хэтяньский белый нефрит добывается из месторождения на берегах реки Нефритового Дракона в Кашгаре. Теперь этот минерал считается очень редким, поскольку за тысячи лет разработки запасы месторождения почти иссякли.

Официант принес закуски и разлил по чашкам чай.

Пу Янь открыл коробочки и передал Мэй два нефритовых кирпичика матово-белого цвета, длиной и шириной с визитную карточку и толщиной около двух сантиметров. Мэй взяла их в руки и ощутила прохладу камня. Ей показалось, будто они светятся изнутри. На поверхности одного кирпичика был искусно выгравирован природный пейзаж под облачным небом, а на втором изображена женщина в китайском национальном убранстве.

— Поверните их к свету, — подсказал Пу Янь. — Обратите внимание на плотность и прозрачность камня. А теперь приглядитесь к гравировке. Нефрит — чрезвычайно твердый минерал, и резать по нему невероятно трудно. Однако же, посмотрите, какая тонкая работа!

— Это сделано современными мастерами? — Мэй потерла поверхность нефрита пальцами. У нее возникло ощущение чистоты.

— Да. К сожалению, теперь почти невозможно встретить старинные изделия из хэтяньского белого нефрита. Многие из них уничтожили во время «культурной революции». Если бы хоть одно попало в свободную продажу, за него бы выручили целое состояние. Даже современные изделия ценятся весьма высоко; эти, к примеру, стоят по нескольку тысяч юаней каждое!

Пу Янь жестом попросил вернуть ему камни.

— Я должен завтра отнести их обратно в институт, — объяснил он, пряча нефритовые кирпичики в коробочки. — А теперь расскажите мне о камне, который вы разыскиваете. Кажется, он относится к эпохе династии Хань?

Мэй подтвердила, что речь идет о нефритовой печати, принадлежавшей, как считается, самому Цао Цао.

— Если вам удастся найти ее, это станет настоящей сенсацией! — воскликнул Пу Янь.

Мэй вкратце пересказала историю, поведанную ей дядей Чэнем, и показала Пу Яню газетную статью о находке ритуальной чаши.

Тот внимательно рассмотрел фотографию чаши, изготовленной из обожженной глины, с шершавой коричневой поверхностью, украшенной живописными изображениями скачущих лошадей и батальных сцен. Затем принялся читать статью. Мэй ела изюм и запивала чаем. Над катком из динамиков разносилась песня в исполнении группы «Карпентерс».

— Продана за шестьдесят тысяч американских долларов! — пробормотал Пу Янь, ни к кому не обращаясь. — В юанях это больше полумиллиона! — Он кивнул, словно мысленно взял данный факт на заметку. — Я слышал об этой ритуальной чаше! Знаете, я на досуге занимаюсь оценкой антиквариата. А мы, специалисты-оценщики, живем в своем тесном мирке. — Он вернул Мэй газетную вырезку. — Кажется, она была продана какому-то перекупщику на улице Люличан. Потом, полагаю, ее контрабандным путем вывезли в Гонконг. Это мог сделать либо сам перекупщик, либо его подельник. Торговля и вывоз за границу предметов национального достояния являются уголовным преступлением, наказуемым лишением свободы сроком до тридцати лет! Но люди все равно не оставляют это занятие, настолько оно выгодное.