Недруги по разуму - [44]

– Су’раги – лучший игрок на корабле, и его репутация безупречна. Он никогда не унизится до того, чтоб обирать Защитников. И он ничего не знает о поо-керре. Я наводил справки, Хозяин, конечно, с осторожностью…

– Кто эти двое? Счета которых меняют цвет?

– Два Защитника, Мо’шан и Ал’ли.

– Весьма надежные и опытные, – пробормотал Дже’кана, пытаясь вспомнить что-то еще об этих Желтых. Но мысль ускользала, и он прекратил свои попытки.

Ту’барг приподнялся в кресле и, опираясь ладонью о стол, приблизил лицо к лицу Навигатора.

– Теперь приготовься к необычному, Хозяин… Такому необычному, что, как говорится у мринов, шерсть от удивления выпадет… Ты знаешь, что я не могу проверить каждый счет, кроме принадлежащего кораблю, но мне известна общая сумма на личных счетах, которая должна быть неизменной. Мы ничего не тратим в полете, и перемещение средств со счета на счет определяется только играми – где-то убыло, где-то прибыло, но общий итог неизменен. Он составляет примерно четыре дюжины дюжин дуо кедетов…[8] А теперь посмотри! – Помощник вскинул взгляд к мерцающему потолку. – Память! Общую сумму на счетах экипажа, первоначальную и текущую!

Под таблицей со списком вспыхнули два числа. Вглядевшись в них, Дже’кана вздрогнул и с хрипом выдохнул воздух через отверстие ноздри.

– Глас Великой Пустоты! Не сходится! Почти на сотню тысяч кедетов!

– Не сходится, – подтвердил Ту’барг. – А это значит, что ни один из членов экипажа не наживался за счет Мо’шана и Ал’ли. Ни один, включая Су’раги!

– Выходит, что эти два Защитника… – Дже’кана внезапно смолк и сузил глаза – теперь он вспомнил, какое поручение было дано этим отродьям кривой Творительницы! Он резко повернулся к Ту’баргу, ткнув пальцем в список экипажа. – Что за нелепость! Разве Память может занести сюда хадрати?

– Не может – без специального указания, Хозяин. В списке нет твоего переводчика-мрина и пленного хадрати, ибо они не имеют на корабле ни статуса, ни должности. Однако открыть счет не означает занести в список. Счет открывается автоматически, если некая личность присутствует на борту и переводит свои средства из Памяти Роя, либо в том случае…

– …когда пара Защитников-недоумков проигрывает кедеты, и проигрыш нужно куда-то поместить! – с яростью закончил Навигатор. – Мо’шана ко мне! И Ал’ли, чтоб им обоим провалиться в синтезатор!

Ту’барг спокойным тоном посоветовал:

– Вот сейчас, Хозяин, я бы вызвал Запечатлителя Су’раги. Наш лучший эксперт по играм… Думаю, он разберется с этим поо’керром за время теба.

– Не возражаю, – буркнул Дже’кана и, чтобы слегка успокоиться, начал разглядывать пейзаж планеты Джуд.

Когда подчиненные явились, он усадил Су’раги рядом с собой, а двух Защитников поставил по стойке «смирно» и принялся их разглядывать, с шумом вдыхая воздух сквозь спинную щель и выпуская через ноздрю под оттопыренным клапаном. Глаза его зловеще щурились, рот был грозно сжат, и в течение половины сиба в отсеке раздавалось лишь громкое «фрр-пух!» стремительно прокачиваемого воздуха.

– Забить вам щель? – наконец произнес Навигатор, переводя взгляд с Мо’шана на Ал’ли. – Или выжечь нервный узел? А может, отдать Творителям, чтоб разобрали на органы? Все же какая-то польза от тупоголовых…

Защитники разом осунулись и затрепетали – здесь, на корабле, воля Дже’каны равнялась Гласу Великой Пустоты.

– В чем наша вина, досточтимый? – пробормотал Мо’шан. – Мы не нарушили Кодекс Первого Навигатора! А если нарушили – о чем ты знаешь лучше нас, глупцов, – то просим снисхождения со всей покорностью!

– С покорностью и с учетом прошлых заслуг! – эхом отозвался Ал’ли, потирая шрам под глазом.

– Хотите знать свою вину? – Дже’кана повысил голос. – Вы, пара недоумков, вступили с хадрати в отношения, не предусмотренные Кодексом! Вы с ним играли! В игру под названием поо’керр! И вы проиграли столько кедетов, что этот чужак теперь богаче, чем ваш Навигатор!

Тут он лукавил, имея в виду свой личный счет. Но счет корабля тоже являлся собственностью Дже’каны, как и сам корабль, наследие предков, а также просторные апартаменты в Рое и Гнездо на внешнем Рукаве. Конечно, были руги и побогаче, особенно среди Творителей, но и Дже’кана не жаловался на жизнь. А если вспомнить грядущую награду за этот успешный полет…

Он дернул клапаном и посмотрел налево и направо. Ту’барг сидел спокойно и молчал, внимая Навигатору с почтением, тогда как Су’раги, услыхав про новую игру, нетерпеливо ерзал в кресле. Бросив на него суровый взгляд, Дже’кана перевел глаза на провинившихся Защитников. К его удивлению, они уже не трепетали, а коренастый Мо’шан даже отвесил в ухмылке челюсть.

– Прошу твоей милости, достопочтенный! В Кодексе нет указаний об играх с хадрати, а что не запрещено, то разрешено, – вымолвил этот потомок кривой Творительницы. – И еще… Достойный Тактик велела нам не раздражать пленника, а постараться наладить с ним контакт. Развлечь, втянуть в откровенные разговоры… Мы сделали, что смогли, и, выполняя приказ, потеряли все свои кедеты! Даже рисковали жизнью! Вот, смотри!

Откинув голову, Мо’шан продемонстрировал синяк на шее – последствие драки, учиненной пленным после недавнего допроса. Синяк был огромен, и вид его заставил Дже’кану устыдиться – ведь эти Желтые лишь выполняли распоряжение Па’тари. Собственно, даже его приказ – и, как выясняется, весьма опасный… Этот хадрати в самом деле не солгал: раса его – скопище кровожадных монстров, а сам он – свирепый дикарь! Покалечить дюжину Защитников! Ну и чудовище!