Недотрога - [25]

Чак схватил её за руки и приподнял с кровати. Желание его было теперь таким сильным, что он не мог больше терпеть промедления и уже забыл о её просьбе избежать сходства с супружеским долгом.

- Мы теряем время, - пробубнил он, силой прижав её руки по швам и дав понять, чтоб они там оставались.

Маргарет Ши вздрогнула и закрыла глаза, а он стал расстегивать её летнее платье. Она опустила плечи, усыпанные мелкими веснушками и, когда Чак, расстегнув последнюю пуговицу, стащил с неё сарафан, колени её плотно сжались. Она носила скромный бюстгальтер и короткую нижнюю юбку, под которой проглядывали трусики, и все это было нежно-розоватого цвета.

- Пожалуйста, Чак, - прошептала она, вся дрожа, когда он подцепил пальцами резинку нижней юбки и, ослабив её, потащил вниз по сочным бедрам, - не спеши. Будь со мной ласков. Обними меня. Поцелуй меня. Разговаривай со мной.

Но лишь увидев распаленное тело, он сгреб его и притянул, зажав своим ртом умоляющие губы. Маргарет не замечала своего шумного дыхания, её бедра качнулись вперед, а руки крепко обвили его шею. Этим горячим порывом она ещё больше раззадорила Чака. Застежка лифчика щелкнула под умелыми пальцами, и Маргарет глухо застонала, теснее прижимаясь к нему, словно пытаясь спрятать обнажившиеся груди от его жадного взора.

Чаку, напротив, не терпелось увидеть её раздетой, и он сильным движением отодвинул Маргарет на расстояние вытянутой руки.

Она отвернула голову с темными волосами, лифчик соскользнул на пол, и из-под него упруго вынырнули груди. Сложив ладонь чашечкой, Чак накрыл ею один из торчащих холмиков, словно хотел измерить объем, но вдруг так сильно стиснул его, что у Маргарет перехватило дыхание.

- Не надо так грубо, - попросила она, не поворачивая лица, - будь понежнее.

Чак поцеловал её в шею, у горла, голова её запрокинулась, а его губы соскользнули вниз, на упругие груди. Целым шквалом жадных поцелуев он покрыл её соски, отчего они стали твердыми, острыми и влажными, и сам откинулся назад, чтобы полюбоваться результатом.

- Скажи мне теперь, чего хочешь, - хрипло сказал он, желая именно от неё услышать слова об этом, чтобы она сама предложила ему это, оценив его страсть.

До боли вцепив пальцы в мякоть округлых бедер, Маргарет всхлипывала, и её голые груди вздрагивали в такт рыданиям, от которых сотрясалось все её прекрасное тело. Голос стал чужим и резким.

- Я хочу быть любимой, - надрывно прошептала она, - я хочу испытать то, чего никогда не испытывала. Я хочу, чтобы мужчина говорил со мной, когда делает все это. Я хочу знать, что он чувствует и думает... - внезапно она словно устала говорить, и было видно, как она бледна, особенно на фоне темных волос, обрамлявших её лицо.

- Я хочу всего, Чак. Всего, что только можно.

Чак, хрипло захохотав, грубо толкнул её в сторону кровати, а затем повалил. Прижимая её локтем, он сказал:

- Черт возьми, открой глаза!

Маргарет подняла ресницы. Пока он стягивал с неё трусики, она лежала, облизывая пересохшие губы. Оставшись нагой, она скрестила ноги, согнув одну из них в колене, но Чак резким движением отвел её в сторону. Маргарет вскрикнула и залилась краской, однако, пристальный взгляд Чака, направленный прямо т у д а, наполнил её горячим предвкушением.

- Скажи мне, что я красивая, - попросила она, глядя на него снизу вверх.

Чак улыбнулся и выпрямился, чтобы раздеться самому.

- Ты красивая, - лениво бросил он, отшвырнув рубашку и принимаясь стягивать брюки. Затоптав их под ноги, он быстро избавился от трусиков, повернулся и предстал прямо перед ней, во всей грубой мужской красоте.

Увидев его огромный округлый член, увенчанный разбухшей от желания розовой головкой, Маргарет Ши уже не могла оторваться. Ее ровный живот поднимался в такт частому дыханию, бедра невольно терлись о простыню, а темные глаза глядели мутно и воспаленно.

- Боже мой, если бы ты знал, как я долго этого ждала, - хрипло прошептала она, не в силах отвести взгляд от мощного члена Чака, столбом вздымавшегося прямо перед её глазами. - Если бы ты только знал...

Весь голод неутоленных желаний отразился на её прекрасном лице, Чак был буквально поражен этим. Он вспомнил вдруг, по контрасту, лицо Дженнифер, растянутое в скучающем зевке, и, надо сказать, сравнение ещё больше подогрело его страсть, заставив броситься к голой женщине и издать звук, похожий на рычание зверя.

- Чак, поцелуй меня, пожалуйста... он никогда не целует меня... пожалуйста...

- Заткнись.

- Пожалуйста, Чак, подожди немножко. Поговори со мной.

Чак склонился над ней и принялся изучать её наготу, не пропуская ни одной веснушки на бледной коже, рассматривая темные кольца сосков. Ее тело могло быть изящнее и красивее, но ему сейчас подошло бы любое, лишь бы крутилось и извивалось под ним. Сместившись вниз, он поцеловал её плоский живот, и женщина тут же отозвалась, вздрогнув всем существом. Голова её заметалась по мятой простыне, а руки настойчиво притягивали Чака, пытаясь вырвать у него ещё более сокровенный поцелуй.

Чак собирался продолжить ласки, понимая, что именно это ей нужно, но было уже поздно. Желание готово было взорваться в нем, и он не мог больше думать ни о ком и ни о чем, кроме себя. Вскочив, он раздвинул в сторону её бедра и стал суетливо пристраиваться старым, как мир, способом.