Недотепа - [12]
– Бери! – прошептал Иен, протягивая ему полупустой бокал. – Цыпленка будешь?
Вырвавшись из раздумий, Трикс жадно глотнул слабенького винца. Искоса огляделся. На них никто не обращал особого внимания, видимо, потому, что и сам Галан занимался другим делом – изучал пасть борзого щенка, принесенного с псарни. Барон улыбался, видимо, прикус ему нравился. А вот второго щенка Галан, удостоив лишь одного взгляда, велел отдать лесничим. Барона не зря хвалили за доброту – многие велели бы утопить породистого пса, но не подарили слугам.
– Отломи ножку, – велел Трикс. – И хлеба. Белого!
Возможно, кто-то и заметил, что чудесно спасшийся юный со-герцог кормит своего оруженосца слишком уж хорошими кусками. Но вслух ничего сказано не было и Трикс смог утолить голод.
Один раз барон Галан произнес тост, но не за Трикса или его погибших родителей, а «за справедливость!» В утешение себе Трикс решил, что тост все-таки про его спасение, но после этого загрустил. Ужин тянулся долго, хотя после жареных цыплят ни одной перемены блюд не последовало – детей увели няньки, а взрослые пили вино. Трикс с Иеном будто застряли посередке между детьми и взрослыми: их никто от стола не гнал, но и вино наливать перестали. Лишь когда Иен не удержался и громко зевнул, барон обратил на них внимание.
– Наши молодые гости устали, – торжественно объявил он. – Лигар, сопроводи их в большую гостевую комнату!
Капитан баронской стражи кивнул своему господину (видимо, на вечерней пьянке церемонии были не в ходу) и обернулся к мальчикам. Иен с облегчением вскочил со стула, а Трикс наконец-то смог размять ноги. Стоять на одном месте куда утомительнее, чем идти.
– Благодарю, ваша светлость! – От еды и вина Иен расхрабрился и теперь играл роль юного со-герцога куда увереннее. – Перед сном я буду молить Господа вознаградить вас за гостеприимство!
Трикс помрачнел, но смолчал.
А вот Лигар, идущий за мальчишками к двери, пробормотал себе под нос:
– Бойко сказано… для безродного сироты.
Трикс украдкой поглядел на Лигара. Они уже вышли из пиршественной залы и шли по темному коридору. Лунный свет, неохотно льющийся в узкие окна-бойницы, позволял не натыкаться на стены. По-хорошему стоило бы захватить с собой свечу, но слуги барона, похоже, привыкли обходиться без подобной роскоши.
Под ногами влажно хрустел тростник, которым посыпали пол. На взгляд Трикса, тростник давно требовалось сменить – ну какие с этим могут быть проблемы в замке, стоящем на берегу реки? Но барон то ли неумеренно экономил даже на осоке, то ли его совершенно не волновало, что там чавкает под сапогами: свежий зеленый тростник или мешанина из грязи и гнили.
– Вы меня узнали, сэр капитан стражи? – спросил Трикс.
– Я был помощником капитана в те дни, когда со-герцог Солье с семьей проезжал через замок, – велеречиво, но уклончиво ответил Лигар.
– Барон… барон назвал меня оруженосцем для моей безопасности?
Лигар наморщил изрезанное шрамами лицо:
– Быть может. Барон умен. Куда умнее, чем думают соседи…
Он замолчал, явно не желая вдаваться в подробности.
Уже у дверей гостевой комнаты Лигар добавил:
– И куда беднее. Пять лет нас преследуют сплошные неудачи. Шайки разбойников спускаются с гор и грабят караваны, которым барон обещал защиту. Два мага, выясняя свои отношения, заваливают серебряный рудник и выжигают драгоценную сандаловую рощу. Засуха, потом наводнение, потом королевские сборщики налогов… Но барон умен.
Он легонько подтолкнул мальчишек к двери. Дождался, пока они войдут, пока глухо стукнет задвинутый засов, и лишь после этого ушел.
Первым делом Трикс нашарил на столе подсвечник и резной коробок спичек – экономия барона не простиралась так далеко, чтобы оставить гостей в полной темноте. С третьей попытки – новомодные спички ломались, шипели, истлевали вонючим серным дымом, но не хотели гореть – зажег свечи. Мрачно посмотрел на Иена и спросил:
– Могу ли я сидеть в присутствии вашего сиятельства?
Иен занервничал и воскликнул:
– А я-то что? Разве я напрашивался? Это все барон!
Спорить с этим было трудно.
– Наследник со-герцога – я, – еще раз напомнил Трикс. – Барон тебя знаешь зачем Триксом назвал? Чтобы наемные убийцы, если они затаились среди челяди, убили тебя, а мной пренебрегли.
– Не хочу, чтобы меня убили! – завопил Иен. – Пусть пренебрегают!
– Дурак, это же великая честь – погибнуть за своего господина!
– Я совершенно не честолюбив! – Иен на всякий случай отошел подальше от двери.
– Что поделать. – Трикс пожал плечами. Посмотрел на кровать, сказал: – Наверное, разумно будет мне спать на лавке. А ты ляжешь на кровати. Вдруг в стене есть потайное отверстие, через которое в постель могут запустить гадюку. Или в потолке дырка, через которую льют расплавленную смолу на голову гостя… Ты чего такой бледный?
В дверь стукнули, и Иен из бледного мгновенно стал красным. Зашептал:
– Не открывай! Трикс, пожалуйста!
Трикс на цыпочках подошел к двери. Прислушался. Осторожно спросил:
– Кто там?
– Тор Галан, – ответил ему строгий голос. – Открывай, Трикс.
Трикс посмотрел на оруженосца, развел руками и отодвинул засов.
Это действительно был барон. С пятисвечным канделябром в одной руке и бутылью в другой, красномордый от выпитого за ужином, но на удивление бодрый. Войдя, он немедленно закрыл за собой дверь, вручил канделябр и бутылку Иену, после чего крепко обнял Трикса. Тот только пискнул в могучих лапищах барона. Через секунду барон отстранил мальчика от себя, всмотрелся в лицо. Удовлетворенно кивнул:
