Недостаточно худая. Дневник топ-модели - [29]

А еще был этот незабываемый вечер в очень привлекательном номере-люксе шикарного отеля, расположенного в квартале Верхнего Ист-Сайда, все окна которого выходили на Центральный парк. В смежных комнатах дизайнер установил ширмы и закрывающиеся гардеробы, что придавало месту шарм и элегантность и вызывало ощущение, будто ты находишься в одном из будуаров Марии-Антуанетты. Ожидая своей очереди на просмотр, я любовалась лучами заката, пробивающимися сквозь кроны парковых деревьев, и обещала себе, что как только закончится этот последний на сегодня кастинг, я отправлюсь на длительную прогулку в Центральный парк. Но мне снова не повезло: Квентин позвонил мне и сообщил о еще одной встрече. И я направилась прямиком туда, поклявшись, что вернусь, как только смогу.

Конечно, я не смогла, потому что все время мы проводили в бегах по городу. В бегах без единого шанса на то, чтобы остановиться и поесть. И в ожидании. Снова. Снова. И снова.

Как-то часов в десять вечера, за пару дней до начала первого показа на Неделе моды, когда я уже поговорила с мамой, погасила свет и собралась лечь спать, вдруг позвонил Квентин: «Виктуар, я запланировал для тебя кастинг! Но он состоится прямо сейчас. Ты где?» Я сказала ему, что уже легла спать, что приняла снотворное и что при подобных обстоятельствах поход на кастинг не выглядит такой уж хорошей идеей. «Ты что, шутишь? Это же сам Самуэль Дрира, выдающийся французский модельер, и он звонит от имени Рассела Марша. Если ты ему приглянешься, он тебя возьмет на показы сразу трех брендов, которые он курирует! Ты не можешь себе позволить упустить такой шанс!» Я встала, оделась и запрыгнула в такси, борясь с неотвратимым эффектом от снотворного. Я очутилась в небольшом холле маленькой частной резиденции, обставленном симпатичными розовыми круглыми стульями.

Перед глазами все плыло. Я прошла по длинному коридору, в конце которого меня встретил мужчина. Я смутно помню, как проходила мимо каких-то полок, заваленных одеждой, и как извинялась за то, что была немного сонной. Он любезно ответил, что осознает, насколько уже поздно. Возможно, он попросил меня примерить одно или два платья и пройтись туда-сюда для него, но я ничего не помню. Я даже не имею понятия о том, что произошло дальше, и кто посадил меня в такси, и кто помог мне подняться наверх и лечь в кровать. Проснувшись на следующее утро, я была не в состоянии воссоздать картину прошедшей ночи.

* * *

Между двумя кастингами меня отобрала команда Нарциссо Родригеса для участия в фитинге, что, во-первых, позволило мне узнать, что в действительности означает «фитинг», а во-вторых, познакомиться с Шарлоттой. Она тоже была моделью и тоже из Франции, что дало нам возможность поболтать вдоволь. Мы обе должны были выступать в качестве живых манекенов для дизайнера, который дошивал платья по своим эскизам прямо на нас. Поначалу мне понравилась идея стать частью творческого процесса. Это в любом случае было интереснее, чем бесконечно маршировать перед директорами по кастингу с их непредсказуемым настроением. К тому же это была оплачиваемая работа! Но мой энтузиазм чуть затих, когда я оказалась один на один с дизайнером, который был весь на нервах от предстоящего показа, и мне пришлось терпеть резкую смену его настроения и постоянные уколы его неуклюжими иголками. Шарлотта была на волне позитивной ярости: Нарциссо Родригес уже четыре года использовал ее для подгонки платьев, но ни разу не приглашал на показ. Она также работала на Elite и даже выиграла их конкурс в 2005 году. С той самой поры она жила в Нью-Йорке вместе со своим мужем, хотя вся ее семья была родом из Ла-Боля, где она сама и выросла. Как же было приятно хотя бы в разговорах снова вернуться в тот краешек света!

Мы много болтали. Когда она узнала, что в Нью-Йорке я была с Себом, она категорически заявила: «Брось этого неудачника как можно скорее! Он лгун и обманщик. Вот уже четыре года он мне вешает лапшу на уши, что ему вот-вот исполнится тридцать! Бьюсь об заклад, он говорил тебе, что ты станешь второй Клаудией Шиффер и весь мир падет к твоим ногам!» Я не осмелилась признаться ей в этом, потому что чувствовала себя весьма глупо из-за того, что поверила ему тогда. «Возможно, Виктуар, так и будет. Мир моды – это как игра в рулетку. Но спустя четыре года я могу тебя заверить, что большинство девушек реально трудятся на износ, почти ничего не получая взамен. Тебе кажется, что, подписав красивый контракт с большим агентством, ты сорвала джекпот. Но это совсем не так. Конечно, в этом замешано много денег, но большинство из них уходит в агентство, а также на покрытие твоих расходов. В конечном счете тебе достается процентов десять от суммы, заявленной в контракте». Она была категорична в своих высказываниях: заработать деньги в данной профессии можно было, лишь став «музой» какого-нибудь ведущего бренда. «Но сколько таких контрактов подписывается за год? И видела ли ты, сколько нас на этом рынке?» Она была очень красивая, и ей самой повезло – своей музой ее избрали дома моды Chanel и Ralph Lauren. «Это означает, что я могу неплохо жить и содержать квартиру в Нью-Йорке. Но не более того». Такая жизнь мне вполне бы подошла! Возможно, это даже позволило бы мне стать известной и сделать в дальнейшем карьеру в театре или кино?