Недетские игры - [59]

Преступная халатность службы порядка? Нежелание выносить сор из избы? Или все это начало выползать наружу лишь теперь?

Последнее предположение меня совсем не радовало. Столь масштабные операции готовятся долго и тщательно. Если информация все-таки просочилась, значит, счет шел на дни, если не на часы. Сдерживать ее распространение на последнем этапе практически невозможно, где-то да обязательно «протечет».

Иштван хотел проводить до кара, но я попросила оставить меня одну. Хотелось не только подумать, но и дать возможность Шаевскому и Валанду высказать все, что накопилось у них на душе. Похищения я не боялась – поздно действовать столь кардинально, да и не на территории резиденции губернатора. До отеля точно дадут добраться.

Предположения оказались верными, Виктор караулил меня на террасе.

Дождался, когда я подойду, произнес, словно продолжая прерванный разговор:

– Райзер мертв, сработала блокировка.

Я пожала плечом – жалости не было.

– А Горевски?

Тот улыбнулся. Получилось с грустью.

– Исчез.

– Кажется, вы остались ни с чем?

Я не язвила, просто констатировала факт. К тому же Шаевский расстроенным не выглядел.

– Иногда важнее правильно оценивать ситуацию, чем иметь доказательства вины одного конкретного человека.

С ним было трудно не согласиться.

– А где Марк? – неожиданно вырвалось у меня.

– Марк? – с усмешкой переспросил Виктор. Он был прав, Валанда по имени я еще не называла. – Разбирается со своим начальством.

– А ты?

Его прищур был лукавым.

– А за меня с моим начальством разобрался полковник Шторм. Воронов был молчалив и задумчив.

Представлять себе эту картину не стала. Способности Славы мне были хорошо знакомы. То, что командир Виктора в том же звании, да и в летах постарше, ничего не значило. Свою операцию Шторм разыграл безукоризненно, сумев вовлечь в нее даже тех, кто не должен был иметь к ней никакого отношения. Да и сейчас, – я была уверена в этом, – мы продолжали отыгрывать его сценарий.

Еще бы понять, в чем именно он заключался.

– Но ты этому не рад, – угрюмо заметила я, в отличие от Шаевского не видя в его словах повода для веселья.

– Думаю, – с шальной улыбкой ответил Виктор, – что мне в ближайшее время предстоит искать новое место службы.

– Выгонят – приходи к нам, – фыркнула я. – Так и быть, замолвлю за тебя словечко перед Ровером.

Шаевский повел головой, потом закрыл лицо руками, плечи дрогнули… от смеха.

Неплохая разрядка после всего, что произошло за этот день.

Дождавшись, когда он успокоится, посоветовала:

– Присмотрись к Станиславу. – Виктору этого не хватило, он продолжал молча смотреть на меня, ожидая, когда я объяснюсь. И ни малейшего намека на то, что было всего минуту тому назад. Себя он контролировал просто великолепно, пришлось обойтись без вопроса. – Он «плывет».

Реакции я все-таки дождалась.

– Уверена?

Вместо того чтобы подтвердить, спросила:

– Какой у него уровень сопротивляемости?

Шаевский задумался, решая, насколько быть откровенным. Высказался обтекаемо:

– Высокий.

Вот и поговорили… Мне ничего не оставалось, как горько усмехнуться. Шкала оценки была пятнадцатибалльной. Высокий – означало от девяти до двенадцати.

У меня было двенадцать.

– Верить или не верить – твое дело.

Тот кивнул – проверит. В таких вещах лучше уверенность, чем предположения.

Опять улыбнулся.

– Шторм просил передать, что ты – лучшее, что было у него в жизни за последние десять лет.

Очень хотелось устроить истерику, но я не стала. Расслабляться было рано, все еще только начиналось. К тому же его мнение о моих действиях было приятно. Слава – профи, этим все сказано.

– Не могу ответить взаимностью.

– Он так и сказал, что ты будешь недовольна, – опять «обрадовал» меня Виктор, но продолжил уже серьезно. – Ты – в игре. Старший – Валанд, моя команда подчиняется ему. На тебе связь с Горевски.

– Его бы еще найти, – задумчиво протянула я, размышляя, кого же благодарить за такую покладистость спецуры.

Ровера? Сомневалась. Он был против подобного рода развлечений, считая, что каждый должен выполнять свою работу. Мы – искать находящихся в розыске преступников.

Был, конечно, прав, но… что делать, если обстоятельства не интересуют, твои ли это заботы?

– Вот этим и займешься, – продолжил Шаевский. Было похоже на инструктаж. – Смолина ищем мы, Горевски – ты. Официально два и два мы еще не сложили.

– Если на это будет распоряжение моего начальства, – небрежно заметила я и внутренне замерла в ожидании его ответа.

Тот меня не разочаровал.

– Будет. Помощник директора Лазовски получил соответствующий приказ. Он свяжется с тобой.

Его оговорка добавила энтузиазма – о присутствии моего шефа на Зерхане им известно не было. Это добавляло возможности действовать.

– Ну, если у тебя все, – с легкой язвительностью произнесла я, чувствуя, как начинаю заводиться, – тогда спокойной ночи. Неприятное это ощущение, когда тебя загоняют в угол.

– Я провожу, – нисколько не смутившись моему тону, отозвался Шаевский и даже шевельнулся, словно подтверждая свои намерения.

Пришлось смерить его насмешливым взглядом.

Этого ему хватило, обошлось без объяснений, что его общество мне ни к чему.

Ведущая к посадочному столу аллея была достаточно длинной, чтобы я смогла привести мысли в порядок.