Нечто в пойме - [15]

Яна притаилась, перемешивая салат. Юля отодвинулась. Анатолий помолчал, что-то обдумывая. Голова его на секунду безвольно повисла. Очнулся:

– Он умеет драться. Это – раз. Умеет стрелять. Резать. Это два. Вот если я ему скажу: убей их всех – он убьёт. Клянусь: убьёт! Знаешь, сколько крови он видел?

(У Янки появилась гримаса отвращения).

– Море! Море крови! А ты знаешь, что я видел? – Анатолий старательно сконцентрировался, снизу вверх пялясь на жену. – Я видел, как у человека вылетают мозги. Вот так: раз! – и разлетелись, и все твои волосы клочьями…

Яна поморщилась.

Анатолий отмахнулся.

– Да что ты знаешь об этой жизни, девочка!

Порылся в портмоне. Качаясь, встал и подошёл к столу.

– Вот, – протянул он фото рыжеволосой женщины. – Это – Маша.

– У… – выдавила из себя Яна, кивая в знак согласия.

На глаза Анатолия навернулись слёзы. Голос дрогнул:

– Нет её больше… – и, меняясь в лице, добавил: – Сука.

Убрал снимок, споткнулся и упал на диван. Там он и заснул.

– Я приеду потом, – вдруг как-то испуганно сказала Юля и торопливо выбежала из квартиры.

***

В свой день рожденья Ольга пригласила друзей в «Якиторию» на набережной. В скромной компании вшестером они сидели за столиком на летней террасе, ели роллы и подшучивали над Милой. Она так и не научилась пользоваться палочками. Ей очень нравились роллы с лососем и сыром «Филадельфия», но процесс ковыряния блюда непонятными приборами – по-другому это нельзя было назвать – смешил её до слёз. А непосредственная весёлость Милы заражала всех. В тёмно-голубом вечернем платье – элегантная, чертовски хорошенькая – она никак не соответствовала имиджу светской дамы. Попросила с сомнением:

– Можно я возьму руками?

– Можно, – разрешил Дима и, улыбаясь, подал ей ролл. – Я тебя покормлю, дорогая моя.

Он уже выпил вина и нескромно любовался Милой. Украдкой поцеловал ей волосы, поправил шелковистую прядь цвета кофе, и вдруг… Изумлённо замер. Причём, на лице его отразилось такое недоумение, что компания за столом повернулась по направлению взгляда. В кафе появился мужчина в чёрном костюме для подводной охоты. И всё бы ничего – костюм как костюм, обтягивающий неидеальную фигуру… Но человек был в ластах.

– Ох, ёп… – проговорил Дима ошалело. – В ластах! – и, присмотревшись, чуть не пролил вино: это был Анатолий.

– Девушка, девушка! – тот нетрезво позвал официантку. – Я тут это… Плаваем мы. На катере. Мне это… Пожрать с собой.

Ирина и Ольга прыснули от смеха. Остальные в глубоком трансе смотрели на ноги пришельца.

Тот оглядел зал и наткнулся на Диму.

– О! – воскликнул он и пошлёпал к их столику. – Дмитрий! Опять ты? Живой?

Дима внутренне ощетинился. Поддел:

– Анатолий Михайлович, а ты ничего не попутал? Мы вроде не на дне.

– Га-га-га! – пьяно загоготал Анатолий. – Да мы тут энто… Плаваем, – отмахнулся. – Разуваться долго. Ну, ты понял, м-дя?

– Да я уже понял.

– Дим, а чё ты тут делаешь? Ты какой-то не такой.

Тот инстинктивно приобнял Милу. Анатолий попытался настроить расползающиеся вкось глаза.

– Эт хто? Чё за деваха? – наклонился, разглядывая. – Я тебя видел! Точно, видел! – на секунду впал в транс. – Дим? Это ты, что ли?

– Нет, – спокойно ответил тот.

Анатолий удивлённо поморгал.

– Не-е-ет? А кто ты?

Дима кивком указал на дверь:

– Свита за тобой пришла?

Тот повернулся. У входа стоял Андрей, оглядывая помещение.

– За мной. Нам энто… пожрать бы чего взять. Мимо плыли… Ну, ты м-ня понял.

Увидев босса, телохранитель направился в его сторону.

– Дима, это ты или не ты? – Анатолий покачнулся и чуть не наступил на ласту. – Глаза у тебя… – зажмурился. – Жуть! Ты ж помер! Чё ты тут делаешь?

Андрей подхватил хозяина и повёл к выходу.

– Что это было? – спросил Евгений, когда человек в ластах ушёл. Дима озадаченно усмехнулся:

– Это? Псих один знакомый. Видит призраков, – и обалдело добавил: – Честно – я его уже боюсь.

***

В пробке может быть интересно. Кто-то предложит конфету; спросит про машину; или о погоде парой слов обмолвится. Но только не сегодня. Стёкла купе закрыты, включен кондиционер. Мила в платье цвета свежей зелени; тёмные волосы, выпрямленные до шелковистого блеска, перекинуты через левое плечо. Коралловая сумочка лежит на светло-коричневом кожаном сиденье авто: атрибут скромного шика. Тонкий аромат дорогих духов уже стал глубинной нотой салона. А в нём – ничего лишнего. Продвинулась на пару метров, опять остановилась, блестящими ноготками постукивая по рулю с эмблемой «Мерседеса». И вдруг…

Из соседнего ряда ей улыбнулся брюнет. Он смотрел, откровенно любуясь, и жестом показывал: «Стекло опусти!» Мила рассмеялась: Костя!

– Привет, куда едешь?

– Домой!

– Поехали на Советскую, чай попьём! – подрулил совсем близко, едва не задевая зеркалом.

– Не хочу.

– Всё равно поехали, – настаивал Костя. – На купешке дашь покататься?

Она смешливо округлила глаза:

– А может, тебя ещё и в свой ряд пустить?

– Конечно! – он улыбнулся с природным шармом. Включил правый поворотник. – Напротив «Стейк Хауса» остановись, хоть поболтаем. Ладно?

– Хорошо, – согласилась Мила, за недовольной интонацией скрывая, что ей самой уже интересно поговорить с Костей. Остаётся ведь в прошлой любви что-то тёплое.