Нечто из Дарк Маунт - [5]

– Пят… пятьдесят? – выдохнул я, пытаясь сообразить, как вообще можно зарабатывать подобные суммы в полицейском участке. – Пятьдесят тысяч… Фрэнк, это же огромные деньги!

– Наверное, – он несколько растерянно посмотрел на меня. – А сколько платят тебе?

– Уж точно не столько, – смущенно хмыкнул я. – Я получаю жалование рядового вашингтонского детектива. Это семьсот баксов плюс премиальные в конце года.

– Негусто, – пробасил он, и вдруг нахмурился. – Можешь забрать мои деньги, если хочешь. Мне все равно не на что их тратить. Все, что мне нужно для счастливой жизни – это сигареты и чистые рубашки.

Я не смог сдержать улыбки, глядя в серьезное лицо напарника:

– Фрэнк, мне для счастья нужно еще меньше, чем тебе.

– Дай угадаю, – ухмыльнулся он. – Бесплатный стаканчик кофе?

– Точно.

За спиной Миллера уже бежали полосы титров, и фильм грозился начаться с минуты на минуту. Не сговариваясь, мы одновременно шагнули к ближайшему ряду кресел, ловко скользнули к центральным сидениям, темнеющим в основании полукруга, рухнули в их мягкую обивку и уставились в огромный экран.

Фрэнк тут же уложил ноги на спинку нижнего кресла, закинул руки за голову и откинулся назад, внимательно наблюдая за происходящим на тканевом полотне своими темно-свинцовыми радужками.

– С днем рождения, Миллер, – тихо произнес я, поворачивая голову обратно к экрану.

– Спасибо, Рид, – низко прозвучало сбоку, а через долю мгновения зал наполнился звуками начавшегося фильма.

Глава 2. Фрэнк Миллер

Я сидел в полутемном пустом коридоре, обхватив трясущиеся колени холодными пальцами. Забившись как можно глубже в неуютное и жесткое кресло, я настороженно прислушивался одновременно и к собственному сердцебиению, и к тому, что происходило за наглухо закрытой дверью, белеющей впереди.

На моей аккуратно выглаженной рубашке все еще темнели пятна крови, но теперь они казались совсем не такими ярко-алыми, как прежде. Судорожно вдохнув спертый воздух, медленно плавающий по длинному холлу, я ощутил, как горло туго сдавливает ледяная клешня отчаяния.

– Все это выглядит крайне странно, – из узкой щели под дверью вырвался приглушенный мужской голос. – Просто чертовщина какая-то…

– Что ты хочешь этим сказать, офицер? – второй голос звучал более жестко, но в то же время спокойно и уверенно. – Не ходи вокруг да около, у меня сейчас каждая минута на счету.

Я сглотнул вязкий комок, настойчиво пульсирующий в горле, а затем постарался унять громкий стук сердца, мешающий отчетливо расслышать беседу полицейских, прячущихся в большом светлом кабинете за соседними стенами. Еще несколько минут назад я был вместе с ними внутри, затравленно оглядываясь по сторонам и изучая зрачками незнакомую обстановку. Но затем толстый офицер с длинными черными усами попросил ненадолго выйти в коридор и подождать, пока меня позовут обратно.

– Я и сам не знаю, что я хочу этим сказать… Черт побери, – нервно добавил первый голос. – Я несколько раз опросил свидетельницу – старушку, что держит цветочную лавку на углу. Так вот, она твердо уверена в том, что в переулке не было никого, кроме мисс Миллер и ее сына. Цветочница утверждает, что взглянула сквозь витрину, заметив их силуэты через только что протертые стекла, но больше никого она не увидела. Никого, понимаете?

– Нет, Бэлл, не понимаю, – прогудел второй голос, в котором сквозило нетерпение.

– Я просто… Черт… – первый голос неожиданно оборвался, пробормотав нечто невнятное. – Я хочу сказать, сэр, что никто не мог проскользнуть незамеченным мимо окон цветочной лавки, если бы следовал по пятам за покойной мисс Миллер и ее сыном. Я лично проверил, заглянув в магазин старушки – оттуда открывается прекрасная панорама переулка. Невозможно проникнуть на улочку, не прошмыгнув мимо старой цветочницы.

– То есть, – во втором голосе появились холодные металлические нотки. – Ты утверждаешь, что мальчишка лжет нам? Что не было никакого высокого мужчины в длинном плаще, о котором он говорил?

– Я не…

– Бэлл, – за дверью что-то громко шлепнулось о гладкую поверхность, отчего я невольно вздрогнул, еще туже обхватив трясущимися руками колени. – Перед твоими глазами лежит свидетельствование коронера, которое ты уже успел просмотреть. Женщине нанесли несколько смертельных порезов острым предметом, полоснув наотмашь по горлу. Мальчик, сидящий в коридоре, едва ли дотягивает до четырех с половиной футов, в то время как коронер ясно заявил о том, что подозреваемый с ножом должен был иметь рост, по меньшей мере, в шесть футов, что полностью совпадает с тем, что говорил нам мальчик.

– Сэр, я знаю…

– Тогда зачем ты тратишь впустую мое время?

– Простите, сэр, – сдавленно выдохнул первый голос. – Я… Просто вся эта ситуация кажется такой… нетипичной, сэр. Признаться, от этого мальчика у меня бегут мурашки по спине, и не только я…

– Довольно, Бэлл, – резко оборвал второй голос. – Я выслушал достаточно беспочвенного бреда из твоих уст за это утро. Будь добр, позови Фрэнка Миллера в мой кабинет. И, мать твою, займись наконец делом!

Высокая белая дверь с блестящей табличкой жалобно скрипнула, и через мгновение из-за ее полотна появилась знакомая толстая фигура. Кончики черных усов офицера печально поникли, массивная шея раскраснелась то ли от смущения, то ли от гнева.