Нечто греховное - [70]

– Видишь ли, Шей, мы озабочены сложившейся ситуацией. Себастьян считает, Сара разжалобила тебя сетованием на то, что в Лондоне ей тоскливо и одиноко…

– Во-первых, прошу впредь называть ее Саралой, – перебил его Шарлемань. – И вовсе ничем она меня не разжалобила. Поначалу она вообще не произвела на меня никакого впечатления.

Он умышленно покривил душой, чтобы прекратить этот глупый разговор. В действительности же Сарала потрясла его своей экзотической красотой, своеобразным акцентом и проницательным умом. Ее граничащий с цинизмом юмор заставил его взглянуть на Англию глазами иностранца, а необычная манера торговаться вынудила его по-новому посмотреть на женщин, о деловых способностях которых он прежде был довольно невысокого мнения.

– Каролина убеждена, что чувство порядочности помешало вам обоим выкрутиться из той пикантной ситуации, в которой вас застали. И вы не придумали ничего лучшего, чем объявить о намерении пожениться. Хотя, на мой взгляд, братец, она тебе не пара. Себастьян сказал мне, что между вами были только коммерческие отношения. На мой взгляд, это скучно. Мне жаль вас обоих. Скажу тебе честно, Шей: в твоих жилах вместо крови чернила. Слава Богу, что он не лишил меня толики романтизма.

– Спасибо тебе, дорогой Закери! – воскликнул Шей, хлопнув брата по спине ладонью. – Ты мне многое помог понять.

– Ты не шутишь? – Закери изумленно поднял брови. – Впрочем, очевидно, это действительно так. Для того я и пришел, чтобы заставить тебя пошевелить мозгами. Ну и что ты собираешься теперь предпринять? Сообщить Мельбурну, что ты передумал жениться на этой девице?

– Нет, напротив, я намерен сперва очаровать ее, а затем жениться на ней, – с улыбкой ответил Шарлемань.

Без четверти три Шарлемань оставил своего гнедого скакуна в конюшне приятеля и пешком отправился в дом Караилов. В иных обстоятельствах, если бы не состоялось его знакомство с Саралой, он бы спокойно осматривал товар и отдавал распоряжения относительно его доставки покупателю. Но теперь он был способен думать исключительно о женитьбе на этой юной прекрасной особе. А потому ему было необходимо с ней снова встретиться.

Когда он подошел к нужному ему дому, напротив парадного входа уже стояли пять экипажей. Оглядевшись по сторонам, Шарлемань обошел вокруг особняка и крадучись приблизился к скамеечке под распахнутыми окнами, выходящими в сад. Здесь они должны были встретиться с Саралой утром он отправил ей с посыльным записку, но полной уверенности в том, что она выйдет к нему на встречу, у Шарлеманя не было. Надеялся он только на то, что ее подтолкнет на этот поступок любопытство. Он тихонько присел на скамейку.

Старый сад освежал прохладой. Густые кроны вековых деревьев были полны птичьего гомона. Пряный аромат трав кружил голову. Шарлемань расслабился.

Из открытого окна библиотеки донесся женский голос:

– Коль скоро вопрос касается женитьбы одного из Гриффинов, то разумеется, что церемония состоится в Вестминстерском аббатстве.

– По-вашему, в ней примет участие сам принц-регент? – отозвался хорошо знакомый ему голос леди Ганновер.

Шарлемань навострил уши.

– Я думаю, что на их бракосочетание соберется весь высший свет. Это станет центральным событием сезона. Потому что другие родственники жениха венчались очень скромно Леди Деверилл – в Шотландии, лорд Закери – в Шропшире. Для этой семьи женитьба лорда Шарлеманя – последняя и наилучшая возможность проявить себя в полном блеске. Ведь Мельбурн утверждает, что намерен оставаться вдовцом и впредь.

– Но разве герцог не женился в свое время в Вестминстерском аббатстве? – прозвенел мелодичный голос Саралы, вступившей в разговор.

Шарлемань вздрогнул и расправил плечи. Он был удивлен, что она проявила интерес к этой щекотливой теме. Не означает ли это, что Себастьян не ошибся, утверждая, что девица просто ловко заманила его в сети? Неужели Закери прав, говоря, что она ему не пара? В этом деле следовало основательно разобраться.

– Леди Сарала, – подала голос другая дама, – со времени женитьбы герцога Мельбурна прошло восемь лет. Он точно не женится вновь, даже если какой-то очаровательной особе и удастся растопить в его сердце лед. Впрочем, еще один шанс заявить о себе на весь Лондон у Гриффинов остается – ведь у герцога подрастает дочь Пенелопа.

Непринужденный разговор легкомысленных дам вызвал, однако, у Шея горькие воспоминания. Беды семьи Гриффин не ограничивались отсутствием возможностей часто устраивать пышные торжества. Родители их скончались, когда Себастьяну только исполнилось семнадцать, а Шарлеманю – двенадцать. Шарлота, супруга Мельбурна, умерла, когда ее дочери было всего три годика. Шей сглотнул ком и продолжал слушать.

– Мне кажется, что в выборе церкви следует принять во внимание мнение обеих семей, – сказала Сарала. – И вообще, не рано ли все это обсуждать?

– Сарала, довольно! – одернула ее мать.

– Простите, мама! Но я все еще не понимаю, почему у всех такое предпраздничное настроение. Мы с Шарлеманем совершили необдуманный поступок, но зачем же к нему так серьезно относиться? По-моему, вы делаете слона из мухи, как говорят в Индии. – Зашуршали ее юбки, очевидно, она встала. – С вашего позволения, я выйду в сад подышать свежим воздухом. – Послышался звук захлопнувшейся двери.