Нечто греховное - [34]

– Мне приятно, что вы надели мое ожерелье. Оно вам к лицу.

– Теперь оно принадлежит мне! – сказала Сарала. – Так что не надейтесь, что я продам вам товар дешевле, чем за шесть тысяч фунтов стерлингов.

«Какая наглость!» – подумал Шей, стиснув зубы. Помолчав, он вымучил улыбку и сказал:

– Пожалуйста, называйте меня впредь по имени, мы же с вами друзья! Не правда ли?

Он взглянул ей в глаза, такие бездонные, что хотелось утонуть в них.

Она томно опустила ресницы и с придыханием произнесла:

– Хорошо, Шей! Я доставлю вам это удовольствие.

Охваченный страстным желанием обнять ее и привлечь гибкий стан к себе, Шарлемань воровато огляделся по сторонам и, удостоверившись, что даже лакеи смотрят на сцену, коснулся указательным пальцем ее бархатистой щеки.

– Не прикасайтесь ко мне! – прошипела она. – Что подумают о нас люди? И не пытайтесь сбить меня с толку своими трюками.

Шарлемань отдернул руку и виновато сказал:

– Но я всего лишь хотел смахнуть ресничку с вашей щеки. Это не такой уж и большой грех! Должен вас предупредить, что платить вам шесть тысяч фунтов я не намерен. Лучше я вообще откажусь от этой сделки. Верните мне ожерелье! Еще ни одной даме не приходило в голову жестоко наказать меня за сделанный ей мною подарок.

– Рубин я вам не верну! – отрезала Сарала. – Но могу снизить цену товара до пяти тысяч.

– Не ждите благодарности, – сказал Шей и добавил, понизив голос: – Почему бы нам не продолжить этот разговор в более спокойном месте, например в утренней гостиной?

Сарала негодующе фыркнула и прошептала:

– Лучше признайтесь, Шей, что вам захотелось еще раз меня поцеловать. Только у вас ничего не выйдет, я не позволю вам зацеловать меня до беспамятства и заставить отдать вам шелк даром.

– Что же мне делать? Мне так понравилось целоваться с вами!

Шей тяжело вздохнул:

– Угадайте, что пришло мне сейчас в голову? Сарала усмехнулась:

– Я не умею читать чужие мысли. Но могу предположить, что серьезного встречного предложения мне от вас не дождаться.

Завороженный ее влажными от пунша губами, он сказал.

– Так и быть, я сам вам это скажу: мне подумалось, что вы, не только дьявольски хитры, но и чертовски темпераментны.

На щеках Саралы вспыхнул румянец.

– Вы говорите так, потому что злитесь на меня за то, что я вас переиграла, – сказала она. – Признаться, большого ума для этого не потребовалось.

– Однако же вам стало стыдно за свои колкости, вы даже покраснели! – возразил Шей, борясь с желанием вновь погладить ее по щеке.

– Вовсе нет! – парировала она. – Я раскраснелась, потому что отчаялась дождаться от вас дельного предложения. Давайте возвратимся на свои места, пока не возникло никаких пересудов в связи с нашим затянувшимся отсутствием.

– А вам не приходило в голову, Сарала, что вы бы лишились оправданий своих оскорблений в мой адрес, если бы получили, наконец, от меня разумное предложение?

– Раз уж вы додумались до этого, объясните, что вам мешает предотвратить любые мои нападки! Пока что вы ничего для этого не сделали.

И в самом деле, подумал Шарлемань, почему бы ему не принять защитные меры? Быть может, его останавливает то, что она впервые очутилась на лондонском музыкальном вечере? Никогда не бывала на королевских балах и приемах? И явно не знает, что, при всей экзотичности, загар считается просто неприличным для благовоспитанной английской девушки?

Или же его смущает значительная разница в их общественном положении? Он изобразил на лице искреннюю улыбку и наконец ответил:

– А мне доставляют удовольствие ваши колкости! Я нахожу интересным пикироваться с таким очаровательным созданием. Но если вы скажете, что вам это неприятно, тогда мы продолжим наш торг там, где его следовало бы начать, – в кабинете вашего отца.

Сарала подошла к нему поближе и заявила:

– Не смейте запугивать меня, Шей! Продажа шелка – это моя привилегия. Только попробуйте поступить так со мной, и я буду называть вас обманщиком и трусом.

На Шарлеманя пахнуло ароматом корицы. Проглотив слюнки, он мягко произнес:

– В таком случае предлагаю возобновить наш торг завтра на пикнике, согласитесь, что это будет оптимальным решением проблемы.

Пока Сарала, наморщив лоб, молча размышляла над его предложением, Шарлемань стоически боролся с искушением заключить ее в объятия и поцеловать.

– Хорошо, я согласна, – наконец сказала она. – Отложим наши переговоры до завтрашнего утра.

Сарала взяла четыре бокала и хотела повернуться, чтобы уйти. Но Шарлемань раскусил ее хитрость и, положив ей ладонь на плечо, повернул к себе лицом.

– Раз мы покончили с деловым разговором, – сказал он, – то почему бы нам просто не поболтать? Расскажите мне, как вы обычно проводили дни в Индии.

Взглянув на него с нескрываемым удивлением, Сарала напомнила ему, что им пора вернуться в зал.

– Поверьте, им до нас сейчас нет дела, – возразил Шарлемань.

– Я в этом не уверена, – заявила Сарала. – И зачем вам знать, чем я занималась в Индии?

– Мне просто интересно, – заверил он ее.

Она сделала глубокий вдох и медленно выдохнула.

Шей с очевидным восхищением посмотрел на ее бюст. Его интерес к ней был неподдельным, ему действительно хотелось знать о прошлом Саралы. Проведай об этом его младший брат, он бы покатился со смеху: ведь прежде Шарлемань слыл противником пустой болтовни и не скрывал, что равнодушен к обычным темам женских разговоров.