Нечестивый союз - [11]

– Вы сами понимаете, прокторам хватает забот, – повторил канцлер. – Именно поэтому я позволю себе обратиться к вам с просьбой, к которой, надеюсь, вы отнесетесь с пониманием. Мне бы хотелось, доктор, чтобы вы предприняли хотя бы первые шаги для раскрытия этого темного дела. Разумеется, Хэрлинг и Джонстан с готовностью окажут вам любую помощь, но вы сами понимаете, сейчас они…

– Прошу прощения, мастер де Ветерсет, – бесцеремонно перебил Бартоломью. – Как это ни печально, у меня тоже достаточно дел. Я врач и должен заниматься лечением больных. Смею напомнить – события, имевшие место два года назад, со всей очевидностью доказали, что я не обладаю качествами, необходимыми для расследования преступлений. Уверен, ваши клерки справятся с дознанием куда лучше моего. Вы согласны со мной, Гилберт?

– Мне необходим опытный медик, который осмотрит тело писца Николаса и определит, не явилось ли причиной его смерти это коварное устройство, – заявил канцлер, не дав клерку ответить. – Гилберт не сможет выяснить, был ли Николас отравлен.

– Но тело Николаса из Йорка уже предано земле, – воскликнул потрясенный брат Майкл. – Вы сказали, что он умер месяц назад.

– Вы намерены извлечь его из могилы? – выдохнул Гилберт, лицо которого залила мертвенная бледность.

– Тело Николаса покоится в освященной церковной земле, – подал голос отец Катберт. – Мы не должны его тревожить. Это противно воле Господа!

Де Ветерсет обвел всех, кто был в комнате, укоризненным взглядом и вновь повернулся к Майклу и Бартоломью.

– Николас похоронен во дворе этой церкви, – сообщил он. – Я получу у епископа надлежащее разрешение, и на этой неделе вы извлечете тело из могилы и произведете тщательный осмотр. О результатах незамедлительно доложите мне. Я поговорю с мастером Кенингэмом и сообщу ему о том, что по причине занятости расследованием вы, возможно, отмените несколько своих лекций.

Непререкаемый тон, которым были сказаны эти слова, вызвал у Бартоломью приступ едва сдерживаемого гнева. Вслед за вспышкой ярости им овладело отчаяние. У него не было ни малейшего желания заниматься расследованием убийства; еще меньше он хотел впутываться в университетские заговоры и козни.

– Но я не могу отменять лекции! – предпринял он еще одну попытку отказаться. – В самом скором времени моих студентов ожидает испытательный диспут.

– Мне необходим опытный медик, который осмотрит тело умершего клерка, – упрямо процедил канцлер. – Доктор, вы возводите на себя напраслину, утверждая, что лишены необходимых для расследования качеств. Полагаю, вы недооцениваете себя. Ваша честность и ваше благоразумие известны всем. Именно поэтому я доверяю вам больше, чем любому из своих людей. И я уверен, что вы – и вы тоже, брат Майкл, – добавил он, взглянув на хранившего молчание монаха, – сделаете все необходимое, чтобы обнаружить правду. Не сомневаюсь, оба вы предпочитаете заниматься со студентами, а не распутывать отвратительные преступления. Но я покорнейше прошу вас уделить этому делу некоторую толику вашего драгоценного времени. Вне всякого сомнения, к моей просьбе присоединится епископ.

– Но если ваш клерк умер месяц назад, я вряд ли сумею определить причину смерти, – возразил Бартоломью. – Тление уже проделало свою разрушительную работу. Теперь невозможно узнать, был ли у него на руке порез, подобный тому, что я обнаружил на ладони монаха.

Губы канцлера искривились от отвращения.

– Возможно, вы правы, – проронил он. – Но до тех пор, пока вы не увидите тело, ничего нельзя утверждать с уверенностью. Поэтому я по-прежнему настаиваю на осмотре. Это чрезвычайно важно, – с пылом произнес он, умоляюще глядя на Бартоломью. – Возможно, Николас был убит именно потому, что выполнял мое распоряжение по составлению университетской летописи.

Бартоломью взглянул канцлеру прямо в глаза.

– Мастер де Ветерсет, вам наверняка доводилось слышать предположения, согласно которым причиной черной смерти послужили разверстые могилы, – произнес он. – Извлекая труп из могилы, мы идем на серьезный риск.

– Чушь! – нетерпеливо перебил канцлер. – Уж, конечно, доктор, сами вы не верите в россказни о разверстых могилах. Я тоже не падок на подобные глупости. Слава богу, чумное поветрие кончилось. Чума более не вернется!

– Откуда вы знаете? – осведомился Бартоломью, раздосадованный уверенным тоном канцлера. – Быть может, в этот самый момент кто-нибудь из приехавших на ярмарку умирает от чумы.

– Чумное поветрие кончилось, – недовольно возвысив голос, повторил де Ветерсет. – Черная смерть ушла на север.

– А на ярмарку прибыло множество людей из северных частей страны, – не унимался Бартоломью, раздражение которого возрастало. – Откуда вы знаете, что они не привезли с собой чуму? Возможно, их одежда насквозь пропитана этим страшным недугом. Как и товары, которые они намерены продать в нашем городе.

– Вы противоречите сами себе, доктор! – торжествующе изрек де Ветерсет, обнаруживший изъян в доводах Бартоломью. – То вы говорите, что чума выходит из разверстых могил, то утверждаете, что живые люди переносят ее на дальние расстояния. По-моему, вам стоит склониться к какому-то одному мнению.