Небываемое бывает - [63]

А что же на «сибирских украинах» России? С Приморьем народ со времен Албазина и хабаровской дружины связал самую сокровенную свою мечту — о справедливой стране без утеснений. Эту страну, где царствует правда, он называл Беловодьем.

Вы видите, Белое море — на севере, Белобережье — на юге, Беловодье — на Тихом океане. А как же Балтика?

Александр Невский начал, Петр закончил строительство в устье Невы самого русского из всех городов когда-либо существовавших на земле, — города предопределения. Блокада сделала град Петра самым священным городом страны. Порукой тому — четыреста тысяч ленинградцев на Пискаревском кладбище. Это те, кто предпочел смерть отказу от предестинации. Если перевести на древний язык, Финское взморье стало в блокаду «Белобережьем», Финский залив — «Белым эаливом», а город стал «Тихим» городом среди «Беловодья». В 1970 году, когда наши военно-морские силы провели маневр четырьмя флотами, корабли, прежде чем встретиться на мировых просторах, покинули четыре «белобережья» Отечества, четыре моря, освященных подвижничеством и тысячелетней русской мечтой.

В конце двадцатых годов острова и отдаленные побережья Отечества стали терзать вооруженные морские хищники — то под видом торговцев, то зверобоев, то рыбаков. Национальные богатства страны растаскивались, можно сказать, средь бела дня. Поди настигни незваных гостей без быстроходных кораблей. Надо было немедленно переводить часть сил на Белое море и в Приморье-Беловодье. Весной 1933 года из Балтики к Белому морю по новому Беломорканалу ушли эскадренные миноносцы «Урицкий» и «Куйбышев», сторожевые корабли «Ураган» и «Смерч», подлодки «Декабрист» и «Народоволец». Переход получил кодовое наименование «ЭОН-1» (экспедиция особого назначения). Путь был непрост — то старая петровская мечта, «государева дорога» из Кронштадта в Неву, потом в Ладогу, затем в реку Свирь — Онежское озеро... В начале августа весь Мурманск вышел встречать корабли. Путь занял два с половиной месяца. Еще суда были в дороге, а уже вышло решение о создании Северной военной флотилии с базой в Мурманске.

На гранитных скалах вырастут казармы, склады, батареи, пристани, пирсы. Попробуй сунься! Сила! Северной флотилией командовал с 1935 года Константин Душенов, бывший матрос с «Авроры». Душенов был склада исконно русского, тип, который тысячи лет народ выставлял на свое порубежье. Его кредо слово в слово совпадает с петровскими наставлениями и полно большевистской неукротимости. Вот оно: «Плавать надо в наиболее сложной обстановке! Но каждый выход сопровождать глубоким расчетом и глубокой подготовкой. Туман, «заряд», шторм надо сделать нашими союзниками»...

В 1932 году пароход «Сибиряков» в одну навигацию прошел из Архангельска в Тихий океан. На такое плавание способно только молодое общество. Рейд был и героическим, и по-юношески отчаянным, и по-государственному мудрым. Дорога по русским внутренним морям нужна была как воздух, как жизнь. «Сибирякова» вел знаменитый полярный капитан Владимир Воронин. До этого суда с 1920 года настойчиво пробивались к устьям Оби и Енисея. Эти экспедиции назывались Карскими. Из Сибири тогда надо было вывозить в голодный центр излишки хлеба.

1923 год. Освоен путь до устьев Лены и Колымы. Эти рейсы назовут «колымскими». «Сибиряков» (водоизмещение 1383 тонны, машина 2 тысячи лошадиных сил) шел вдоль устьев великих русских рек, овеянных именами легендарных предшественников. Шел вдоль «фасада России», пороги которой купаются в ледяных водах «Сибирского океана», как сказал бы Ломоносов. В устье Лены с ним повстречался колесный пароход «Лена», тот, что пришел сюда с запада в 1878 году. Историческая встреча! Экипажи обоих пароходов были взволнованны. «Сибиряков» искал полыньи, бил льды, растаскивал их лебедкой, взрывал аммоналом, но упрямо двигался на восток. В Колючинской губе поломал все четыре лопасти винта. Груз перебросили с кормы на нос, задрали над водой корму и сменили лопасти. Пошли дальше. У мыса Сердце-камень обломался о льды конец гребного вала. Корабль замер. Вал не сменишь, и «Сибирякова» понесло по воле льдов. Выйдя случайно на полынью, команда сшила из брезента паруса. С муками «Сибиряков» добрел-таки до Берингова пролива и был взят на буксир траулером «Уссуриец». Это случилось 1 октября 1932 года. А уже 17 декабря того же года Совнарком образовал Главное управление Севморпути. Весь народ с волнением следил тогда за этой одиссеей.

Купленный у датчан пароход «Челюскин» на следующий год должен был повторить рейд «Сибирякова» и по пути снять с острова Врангеля зимовщиков. Из-за льдов к ним уже четыре года никто не мог пробиться. Этими же льдами «Челюскин» будет раздавлен. Экспедицию, как и на «Сибирякове», возглавлял Отто Юльевич Шмидт. За спасением челюскинцев теперь уже следил весь мир. Семеро морских летчиков, спасших их, стали первыми Героями Советского Союза.

Русская морская дорога родила первых Героев страны. Я уже писал об этом, но как не повторить? В 1934 году ледорез «Литке» прошел с востока на запад Севморпутем. Наступает лето 1936 года. Жертвы, принесенные на берегах «Сибирского океана», были не напрасны. Два эскадренных миноносца, «Войков» и «Сталин», прошли с Северного морского театра на Тихоокеанский театр. В Архангельск эсминцы прибыли из Кронштадта Беломорканалом. Весь путь от Балтики до Владивостока военные суда пройдут внутренними водами страны — впервые со дня существования государства. Эсминцев, сменяя друг друга, вели ледоколы «Литке», «Красин» и, что особенно важно, неувядающий флагман ледовых судов, детище Макарова «Ермак». Ледовыми лоцманами на эсминцах стояли два лучших в мире полярных капитана П. Г. Миловзоров и Н. М. Николаев. Когда они прошли Берингов пролив, радисты приняли телеграмму из Кремля: «Поздравляем с выполнением задачи, порученного вам важнейшего задания партии и правительства. Ваша большевистская победа в Арктике имеет большое значение для обороны страны и является новым сильным призывом ко всем трудящимся Советского Союза преодолевать все и всяческие трудности в борьбе за социализм».