Небо рушится - [2]

— Невозможно иметь все сразу.

— Пожалуй. Однако по твоему раскладу я почти поверил, что можно потребовать чего угодно, и желание исполнится. Если бы я потребовал женщину… — Он фыркнул. — Только представь себе, я мог бы получить Пухи! О Боже… Может, как-нибудь попробуем перенастроить робота на квазибиологические работы? Я кое-что знаю о суррогатах плазмы. Если правильно расположить гены, может, я и сумел бы создать небольшую роскошную бабенку и ускорить ее рост. Интересно, сколько времени понадобится, чтобы она достигла двадцати биологических лет? Это мысль, Джонни, это мысль!

— Конечно… почему бы и нет? Проси хоть звезду с неба, только выбирай ее правильно. В этом весь смак: мы можем делать все, что захотим, и никто нас не остановит.

— А Мартин? — напомнил Уайт.

— Двое против одного. Бенджи?..

— Ну?

— Мы можем это сделать. Прямо сейчас.

Уайт поднял брови.

— Что случилось? Я… — Он изменился в лице и повернул голову, чтобы взглянуть на туманное отражение на потолке. Вверху было ночное небо и голубовато-зеленая звездочка Земли.

— Нет, — быстро сказал Дайсон. — Это еще не катастрофа. Пока нет.

Уайт пожал плечами.

— Может, ее никогда и не будет, — заметил он и протянул руку за сигаретами. — Может, до этого и не дойдет.

— Дойдет, — спокойно произнес Дайсон. — Нет никакого смысла возвращать наш груз на Землю. Еще в сороковых годах физики искали безопасную атомную энергию, и если не смогли обеспечить безопасность даже с помощью искусственных радиоэлементов, то чем могут помочь марсианские руды? Мы потратили шесть миллионов на добычу мусора.

— Этого ты знать не можешь, — возразил Уайт, выпуская клубы дыма. — У нас нет снаряжения для очистки и анализа. Мы только находим, добываем и грузим. Остальное — дело физиков.

Дайсон покачал головой.

— Это непременно случится, — не сдавался он. — К этому шло еще со времен Аламогордо[1]. Потому я и спрашиваю: зачем возвращаться? Все, что в итоге получишь ты, — это тюрьма. А все, что получу я, это… даже сам не знаю. Еще больше тяжелой работы, еще больше хлопот, вечно одно и то же. И зачем? Чтобы ускорить катастрофу. Вот и все. Так стоит ли стараться?

Бенджи Уайт сидел на краю койки, чуть подавшись вперед, упершись локтями в колени, с сигаретой, прилипшей к губе. Провода, выходящие из шлема, отбрасывали на его лицо причудливую тень. Он молчал.

Дайсон запальчиво продолжал убеждать его:

— Мы должны сделать все именно сейчас, Бенджи. Мартин сейчас делает микрофотографии скважины, он будет занят еще несколько часов. Нам вполне хватит времени, чтобы спрятать топливо.

Уайт попытаются почесать голову и запутался пальцами в проводах.

— Не так быстро, — сказал он. — Куда нам спешить? Нужно все обдумать. Я не собираюсь никуда тащить это топливо. Даже будь у меня свинцовая кожа… нет уж, спасибо.

— А кто тебя просит таскать его? Тебе нужно просто отдать мне трансмиттер.

Уайт искоса посмотрел на Дайсона, глаза его остекленели.

— Минуточку. Робот должен энергетизироваться непрерывно, и для этого нужен чей-то мозг. Если я сниму шлем…

— То я его надену.

— Да, но… слушай, могут возникнуть проблемы, если…

— Я же тебе говорю, что Мартин занят.

— Да я о роботе. Что если он вдруг нам понадобится? Кроме того, именно робот должен пилотировать корабль на обратном пути.

— Нет, ведь мы не собираемся возвращаться. Послушай, Бенджи, мы остаемся на Марсе, дошло?

Уайт поморщился.

— Да… — нерешительно ответил он.

— О'кей. Корабль будет неподвижен. Это ты тоже понял?

Уайт выпустил клуб дыма и внимательно посмотрел на Дайсона, щуря глаза.

— Конечно.

— Тогда нам нечего беспокоиться о роботе. Он должен забрать топливо и поместить в такое место, где Мартин не сможет его найти. Сечешь?

Уайт фыркнул и затянулся дымом.

— Ясно, секу, я же не идиот. Даже если для этого безумного полета выбрали трех инженеров-придурков вроде нас, это еще не значит, что я совсем сдурел. Я все хорошо понял, но только у меня есть приказ относительно этого робота. Мартин взбесится, если поймает тебя со шлемом на голове.

— Я знаю, как им управлять, приходилось раньше.

— Пока шеф не засек, что ты сваливаешь всю работу на робота, — заявил Уайт тоном победителя.

Это случилось месяц назад, когда Дайсон, который обслуживал трансмиттер, отправил робота на дно расщелины, приказав изучить физические слои. Мартин тогда резко запротестовал. Робот был гораздо сильнее человека, но вместе с тем он был тяжелее и мог сломаться, даже при малой марсианской гравитации. Несомненно, Мартин считал, что робота отремонтировать куда сложнее, чем Джонни, и в том, что касалось их небольшой группы, это было верно, поскольку управление кораблем зависело от памяти и исправности робота. Но Дайсон не разделял его мнения. Теперь он оскалился в усмешке.

— Человек учится на ошибках, — заявил он. — На этот раз он меня не поймает. Дай мне только трансмиттер. Я знаю, что делаю.

— Но… — начал Уайт. — Конечно, если уж таскать горючее, то нужно послать робота. Если пломбы вдруг соскочат, пусть лучше робот несет эти штуковины, а не я. Не хочу, чтобы мне выжгло костный мозг. Только вот что потом?

— Ты о Мартине? Он смирится с этим — у него не будет выбора. Не может же он улететь отсюда без топлива. Постепенно он придет к выводу, что Марс — достаточно приятное место, чтобы поселиться здесь навсегда, а не просто прилететь с визитом.