Небо повсюду - [25]

– Думаю, на сегодня тебе безумств уже хватит. – Он улыбается и вертит пальцем у виска. Я хохочу. Он снова оглядывается в легкой панике. – Нет, серьезно, что это?

– Неужто тебя пугает лесная чаща, о юный горожанин?

– Конечно пугает. Как и любого нормального человека. Все эти львы, тигры, медведи! – Он продевает палец мне под ремень и тащит в сторону дома, а потом внезапно останавливается. – Вот опять. Послушай. Этот жуткий звук, как в фильмах ужасов, когда через пару минут из кустов выпрыгнет маньяк с топором.

– Это скрипят старые деревья. Когда поднимается ветер, тут стоит такой шум, будто одновременно открываются и захлопываются сотни дверей. Очень зловеще. Не думаю, что ты бы выдержал.

Он обнимает меня за плечо:

– Ты меня на «слабо» берешь? Тогда ждем следующего ветреного дня. – Он тычет пальцем себе в грудь: – Гензель. – Потом в меня: – Гретель.

Когда мы выходим из леса, я говорю ему:

– Спасибо, что пошел за мной, и… – Мне хочется поблагодарить его за то, что он весь день передвигал мебель ради бабули, что приходит по утрам с дохлыми жуками для дядюшки, что делает то, чего я не могу для них сделать. Вместо этого я говорю: – Мне нравится, как ты играешь.

И это тоже правда.

– А мне – как ты.

– Да ладно тебе. Разве это игра? Так, просто погудела. Полный провал!

– Вот уж нет! – смеется он. – Этого стоило подождать. И еще одна причина, почему я бы лучше онемел, чем лишился возможности играть. Гораздо более внятный способ общения.

Я соглашаюсь с ним. Облажалась я или нет, но играть сегодня было словно найти язык. Джо прижимает меня к себе, и внутри меня начинает что-то расти. Что-то, что удивительно похоже на радость.

Я пытаюсь не слушать настойчивый голос в голове, который укоряет меня: И тебе не стыдно, Ленни? Как ты смеешь радоваться, когда прошло так мало времени?

Когда мы выходим из леса, я вижу, что перед домом припаркован грузовик Тоби. Мои кости моментально обращаются в воду. Я замедляю шаг и отхожу подальше от Джо, который смотрит на меня с недоумением. Видимо, бабуля пригласила Тоби поучаствовать в ритуале. Я подумываю, а не устроить ли мне очередной спектакль и не убежать обратно в лес, чтобы не пришлось находиться в одном помещении с Тоби и Джо. Но я совсем не актриса. Когда мы поднимаемся на крыльцо, внутри у меня все сжимается. Мы проходим мимо Люси и Этель, которые, естественно, растянулись на ступеньках в ожидании Тоби. И они, естественно, и носом не ведут, когда вместо него появляемся мы. Мы проходим в дверь и идем через зал в гостиную. В комнате мерцают свечи, и в воздухе разливается густой аромат шалфея.

ДагФред и Маркус сидят на последних свободных стульях посреди комнаты и играют на гитарах фламенко. Полумама парит над ними, точно прислушиваясь к наполнившим дом хрипловатым, яростным аккордам. Дядя Биг возвышается над камином, выстукивая по бедру лихорадочный ритм. И Тоби. Тоби стоит в противоположном углу комнаты, поодаль от остальных, и ему явно одиноко – так же, как и мне было раньше. Мое сердце тут же устремляется к нему. Он стоит, выглядывая в окно, и его кожа и золотистые волосы переливаются в неверном свете свечей. Когда мы входим, он оглядывает нас неуместно пристальным ястребиным взглядом, и Джо это замечает. Я начинаю дрожать. Даже не глядя на Джо, я чувствую, что он в полном замешательстве.

Я воображаю, будто на ногах у меня выросли корни и удерживают меня на месте, иначе я бы ринулась к Тоби в объятия. Сложность в том, что даже сейчас, в этом доме, этим вечером, со всеми этими людьми, с восхитительным Джо Фонтейном, который наконец перестал вести себя по-братски, я все еще чувствую невидимую нить, которая притягивает меня к Тоби. И я ничего не могу с этим поделать.

Я поворачиваюсь к Джо. Никогда не видела его таким: несчастный, застывший на месте взгляд мечется от Тоби ко мне и обратно. Все то, что никогда не должно было случиться между мной и Тоби (и все-таки случилось) сейчас изливается наружу. И Джо это видит.

– Кто это? – спрашивает он. От его обычной невозмутимости не осталось и следа.

– Тоби, – до странного механическим голосом отвечаю я.

«И кто же такой этот Тоби, идиотка?» — читаю я во взгляде Джо.

– Я вас представлю, – говорю я, понимая, что у меня нет выбора и что невозможно продолжать стоять здесь, словно меня хватил удар.

Описать я это могу только так: НУ И АД.

Вдобавок ко всему, вокруг нас нарастают ритмы фламенко, разбрызгивая во все стороны пламя, секс и страсть. Отлично. Они что, не могли выбрать какую-нибудь унылую сонатку? Против вальсов я тоже ничего не имею. Джо пересекает комнату, направляясь к Тоби, и я следую за ним по пятам. Солнце грозится налететь на луну.

Через окно на Тоби выливается сумрачное небо. Мы с Джо замираем в нескольких шагах от него. Мы все точно оказались на границе дня и ночи. Музыка вокруг все так же крушит мир. Внутри меня сидит девочка, которая хочет поддаться этому неистовому ритму, танцевать дико и беспечно по пульсирующей комнате, но, к несчастью, хоть эта девочка и живет во мне, но все же она – не я. Самой мне хочется завернуться в плащ-невидимку и сбежать из этого хаоса.